Я не ожидала ответа, но Чисс меня удивил.
-- Когда ты последний раз принимала свою истинную ипостась?
-- Что? - переспросила я.
-- Как давно ты такая?
Такая? Я криво улыбнулась.
-- Сколько себя помню.
-- Не ври, - капризно надулся ребенок, - Ты же драконница. Я ощущаю это. Вон, и чешуя под кожей. Ты давно не превращалась. Твой организм отвык, поэтому и ощущения болезненные. Знаю, по себе.... Почему ты прячешься? Ты преступница? Тебя изгнали из клана?
-- Я не преступница, Чисс. Просто...
Боль начала отступать, но звуки все еще раздражали, но близняшек это не волновало.
-- Расскажи нам историю.
-- Расскажи.
-- Стальные всегда рассказывали нам истории.
-- Стальные? - повернула я голову на звук, - Вы знаете о стальных.
-- Да, знаем.
-- Мы знаем.
-- Они рассказывали нам истории. Много историй.
-- А они? - закралась надежда, что в этом времени их еще не истребили, но близняшки развеяли ее.
-- Их больше нет.
-- Их убили.
-- Всех убили. Но есть ты. Ты стальная.
-- Стальная.
-- Стальная драконница. Расскажи историю.
Я нахмурилась. Историю? Какую историю им рассказать?
-- Расскажи, - посоветовал Чисс, - Они все равно не отстанут.
-- Они и тебя просили рассказать?
-- Да. Расскажи, иначе будет хуже.
-- Понятно, - я на долю секунды задумалась, о чем бы им рассказать, но, в конечном счете, решила не мудрствовать, - Ну, слушайте...
И рассказала я историю о своем похождении за наследством. Разбавила нудные переживания приключениями, смешными эпизодами и любовной ностальгией. Получилось весьма недурно - самой понравилось.
-- Ка-ак интересно.
-- Интересно.
-- Очень-очень.
-- Иш.
-- Да, Чисс, - повернула голову, и отметила, что она уже не болит.
-- Получается глирты лучше драконов?
-- Ну, лучше или хуже, не мне судить. С моей точки зрения, все зависит от личности.
-- Но ведь Нина в твоем рассказе, осталась с глиртом, а не с драконом.
-- Понимаешь, Чисс, Нина могла бы простить Ласснира...Могла бы..., - Я задумалась, могу ли я простить Лассаиндиара. Ведь, вроде бы, не сильно-то на него и сержусь. Представила его рядом с собой. Мысленно протягиваю руку и прикасаюсь к его щеке, вижу, как меняется выражение его лица с радостного, на победоносное. Словно в явь слышу его слова: "Давно бы так. Ты ведь знаешь, что ты моя". Захотелось ударить красноглазого гада и стереть эту высокомерную ухмылку с его лица. Да, чтоб тебя...
-- Но не простила, - как из далека, услышала я детский голос. Он возвращает меня назад.
-- Нет. Она была совсем ребенком... Он знал, чем грозит привязка.
-- Но его клан? Он же сделал это для...
-- Жертва никогда не скажет тебе, спасибо, Чисс. Запомни это.
-- Запомню. Поспи немного, Иш. Нас еще не скоро найдут.
Я стащила повязку с лица и посмотрела на ребенка, недоумевая, как в нашем положении, он может быть совершенно спокоен.
-- Чисс, - вдруг усмехнулась я, - а ты ведь ни капельки не боишься.
-- Не боюсь, - качнул головой драконыш.
-- Завидую, - Я села, и, подтянув колени к груди, призналась: - А я, вот, боюсь.
Чисс встал, подошел ко мне, и, положив ладонь поверх моих сцепленных рук, сказал:
-- Не надо бояться. Я с тобой.
Схватив его за руку, я дернула драконыша на себя, и с упоением начала трепать темные лохмы, Чисс засмеялся и начал вырываться, но я-то вижу, что ему нравится наше баловство.
-- Все, вы нам наскучили.
-- Наскучили.
-- Совсем наскучили.
Интонации в голосах близняшек мне не понравились. Я вздрогнула и прижала драконыша к себе. Что они задумали?
-- Уходите.
-- Да, уходите.
-- Вон.
Я даже не поняла, что произошло, только сидели на дне ямы, и вот уже развалились на лесной тропинке.
-- Чисс ты как? - потрясла я его за плечо.
-- Жив.
-- Черт, что это было?
-- Нас отпустили, теперь мы можем вернуться в лагерь.
Отряхиваясь от земли и сухих веточек, поднялась, озираясь по сторонам, чтобы понять, где мы. Что-то не припомню, чтобы на моем пути встречались эти кустики с крупными оранжевыми ягодами. Куда нас зашвырнуло? Блин, еще и голова кружится. Чтобы отвлечься от тревожных мыслей, я посмотрела на взъерошенного ребятёнка и ласково улыбнулась.