Это не тот Эйден, который пытается сдерживать себя.
Нет. Это Эйден в самом худшем своем проявлении.
Хулиган. Дьявол.
Моя спина выпрямляется на холодных плитах, а губы дрожат под его рукой.
– Это весело – бросать мне вызов, а? – Он двигает бедрами вперед. Безошибочно узнаваемая эрекция скользит между моих ног и прижимается к моим складкам.
Я хнычу, качая головой.
Он не останавливается.
Я начинаю думать, что Эйден не знает, как остановиться.
Его грудь давит на мои груди, как будто он не может подойти достаточно близко или помучить меня достаточно сильно.
– Быть моей – не выбор, – говорит он пугающе спокойным тоном. – Это гребаная реальность.
Он протягивает свободную руку между нами и обхватывает двумя пальцами мой пульсирующий сосок. Он сжимает так сильно, что я едва не падаю от боли.
Я вскрикиваю, но звук заглушается его рукой.
Он сильнее сжимает пальцы, словно выцарапывая свои слова на моем теле.
Мое тело – не единственное, что его интересует.
Он также пытается проникнуть в мою душу и написать эти слова черными несмываемыми чернилами.
Слезы наворачиваются на глаза, но я проглатываю их.
– Ты можешь бороться со мной сколько хочешь, но ты не можешь бороться с тем фактом, что ты моя. – Он проводит языком по раковине моего уха и прикусывает. – Это ясно?
Хныканье вырывается наружу, но я собираю силы, чтобы посмотреть на него снизу вверх.
– Ты думаешь, что у тебя есть выбор, но это не так. Не в этот раз. – Он встречает мой пристальный взгляд своими грозовыми глазами. – Я не остановлюсь. Не сейчас. Ни за что, черт возьми. Твоя судьба уже решена, сладкая.
Эти слова вызывают дрожь глубоко внутри меня. Потребность бороться бурлит в моей крови, но его стальная хватка приковывает меня к месту.
Подушечка его указательного пальца пробегает вверх и вниз по моему набухшему соску. Мне требуется вся выдержка, чтобы сдержать стон.
Что он со мной делает?
Голос в моей голове кричит мне бежать, прятаться и никогда не возвращаться.
Эйден сумасшедший. И, очевидно, я еще более сумасшедшая, если чувствую себя так в его объятиях.
Моя реакция на него пугает меня до смерти.
Я не такая.
Я пытаюсь оттолкнуть его. Он снова щиплет меня за сосок. С моих губ срывается нечто среднее между всхлипом и стоном.
О, боже.
Я бормочу что-то в его руку и сопротивляюсь.
Я борюсь со всем.
Со слезами.
С ощущениями.
С напряжением внизу моего живота.
Но больше всего я борюсь с той частью себя, которая жаждет отдаться прикосновениям Эйдена.
С этим труднее всего бороться. Как я могу бороться с собой и не проиграть?
Как, черт возьми, я позволила Эйдену запечатлеться во мне так глубоко?
– Если ты закричишь, – он слизывает воду с моего уха, бормоча леденящим душу низким голосом, – тебе не понравится то, что они увидят, когда придут сюда.
Я сглатываю, уткнувшись в его руку, мое сердцебиение учащается.
– Будь умницей, сладкая. Ты и так была достаточно глупа на прошлой неделе.
Он медленно убирает руку, но не отступает назад. Во всяком случае, он еще сильнее вдавливает меня в стену, так что моя спина и зад приклеиваются к плитке.
Я хватаю ртом воздух, дыша сначала носом, а затем ртом.
Я смотрю в его суровые темные глаза.
На жестокость.
На решимость.
На воду, стекающую ручейками по жестким чертам его лица.
Волна печали и несправедливости захлестывает меня. Вскоре все эти эмоции превращаются в кипящую ярость.
Как он посмел?
Как, черт возьми, он посмел?
– Какую часть фразы «между нами все кончено» ты не понимаешь? – спрашиваю я самым спокойным тоном, на какой только способна.
Если я закричу, то начну плакать, а я обещала никогда больше не показывать этому придурку свои слезы.
Он прищуривает глаза.
– Что я только что сказал о том, чтобы быть умницей?
– Между нами все кончено. – Я дышу так тяжело, что мне кажется, будто я задыхаюсь. – Между нами, блять, все кончено, Эйден.
– Я никогда не соглашался на это.
– Ты никогда не соглашался на это? – повторяю я недоверчиво. – Значит, по-твоему, мы все еще вместе?
– Так и есть, – отвечает он моментально.
– Если мы все еще вместе, а ты взял Сильвер в свой бассейн, то знаешь, что это значит? – Я ударила его сжатым кулаком в грудь, чувствуя, как трескаются мои стены. – Это значит, что ты изменил мне. Я сказала тебе, что все будет кончено, когда ты изменишь мне.
– Но ты сказала, что мы не вместе. – На его лице бесстрастное, приводящее в бешенство выражение. – Это не измена, если ты бросила меня на глазах у всей школы.