– Я буду тем, кто трахает, но да, сладкая. Секс входит в комплект.
Я прищуриваюсь, глядя на него.
Это все уловка. Что-то, что он использует в своих играх. Если я хочу знать правду и каким-то образом остаться целой и невредимой, тогда мне нужно найти способ обойти его правила.
Он не получит всего.
Больше нет.
– Нет.
Он приподнимает бровь, но его руки крепче сжимают мои волосы.
– Нет?
– Если я выполню твои условия, ты получишь все, что захочешь, и, возможно, никогда больше ничего мне не расскажешь. – Я кладу ладонь на его влажную грудь и провожу рукой вниз по его твердому прессу. – У меня есть условие.
– Условие, – повторяет он, как будто ему нужно услышать эти слова, чтобы поверить в них.
– Да. Каждый раз, когда ты будешь рассказывать мне то, что я хочу знать, ты можешь прикоснуться ко мне. Кстати, это включает в себя и оральный секс.
Его левый глаз дергается.
– Что заставляет тебя думать, что я соглашусь на это? Я могу заставить тебя раздвинуть для меня ноги в любое время, когда захочу, сладкая.
Гребаный высокомерный ублюдок.
Тем не менее я сохраняю приклеенную улыбку, когда провожу кончиками пальцев по твердым выступам его пресса.
– Конечно, можешь, но ты помнишь, что я говорила об оболочке? Если ты будешь настойчивее, чем сейчас, то заставишь только эту оболочку раздвинуть для тебя ноги.
Он отдергивает мою руку от своего живота, и его левый глаз дергается.
Я определенно задела его за живое.
Мы долго смотрим друг на друга. На этот раз я не прячусь.
На этот раз я не простой солдат. Я генерал в битве, которую он пытается выиграть.
Напряжение повисает в воздухе, и мурашки покрывают мою кожу. Все, чем я могу дышать, – это его опьяняющий аромат. Все, что я могу чувствовать, – это пульс на моем запястье в его хватке.
– Ну что? – нарушаю я смертельную тишину. – Что выбираешь?
Его губы растягиваются в жестокой ухмылке.
– Хорошо сыграно, сладкая. Действительно хорошо сыграно.
Волна гордости захлестывает меня, и требуется вся моя выдержка, чтобы не начать ухмыляться как идиотка.
Я только что сделала Эйдена Кинга в его собственной игре.
Прежде чем я успеваю позлорадствовать, он встает, дергая меня за запястье. Вода плещется вокруг нас.
Чернота в его глазах – последнее, что я вижу.
Он отпускает мое запястье, хватает меня за бедра и перекидывает через плечо, как раньше.
Я задыхаюсь, когда мир переворачивается с ног на голову.
– Э-Эйден? Что ты делаешь?
Он шлепает меня по заднице, и боль эхом отдается в воздухе.
Я визжу.
Это чертовски больно, когда попа мокрая.
– Ты сказала, что после истории будет секс.
– У нас уже был секс.
– Это было до новой договоренности. Не считается.
О, боже милостивый.
Этот чертов псих погубит меня.
Он останавливается у полки, чтобы взять полотенца. Я пользуюсь случаем и пытаюсь высвободиться, толкая его в спину.
Он снова шлепает меня. Мои бедра сжимаются.
– Ау. Это больно.
– Тогда лежи, блять, смирно.
Он ставит меня на ноги посреди спальни с черными деревянными рамами и двуспальной кроватью.
Я все еще осматриваюсь, когда он оборачивает полотенце вокруг моих волос.
Эйден стоит передо мной во всей своей обнаженной красе, вода стекает по его мускулистой груди, а четкая дорожка волос ведет к…
Нет.
Я возвращаю свое внимание к лицу. Его губы изгибаются в ухмылке, как будто он может слышать мои мысли.
Придурок.
Он высушивает мои волосы мастерскими, нежными движениями. Затем проделывает то же самое с моим телом; медленно и нежно.
Он не торопится растирать полотенцем мои затвердевшие соски и область вокруг грудей. Он наклоняется и проводит полотенцем по моей заднице и между ног.
Покалывание начинается внизу живота и распространяется по всему телу с каждым новым прикосновением.
Мне требуется вся воля, чтобы не застонать вслух и не растаять в его объятиях.
Он не просто вытирает меня. Нет. Он пробуждает чудовище внутри меня. Монстра, который раньше дремал, но отказывается спать с тех пор, как Эйден впервые прикоснулся ко мне.
Закончив с моими ногами, он снова подходит и прикладывает полотенце к моим пульсирующим соскам. Его большой и указательный пальцы сжимают их. Это не грубо, но я настолько возбуждена, что от малейшего прикосновения чувствую себя так, словно меня поджигают.
Я прикусываю нижнюю губу, чтобы не застонать, и сжимаю бедра.
– Э-Эйден.
– Да, сладкая? – Он даже не смотрит на меня, он все еще занят тем, что терзает мои соски.
Покончи с этим, придурок.
Я перевожу взгляд с него на кровать, молча излагая свою точку зрения.