Машина выезжает на улицы. Уже темно, но дождь прекратился.
Я поворачиваюсь, чтобы положить свой рюкзак на заднее сиденье. Под ним что-то шуршит.
Нахмурившись, я вытаскиваю предмет и вижу… пачку презервативов?
Что за?..
Я вытягиваю пачку перед лицом Эйдена.
– Что это?
Он едва бросает на нее взгляд.
– Презервативы.
– Я знаю, что это такое, мистер Очевидность. Я спрашиваю, какого черта они здесь делают. – Мое дыхание прерывается. – Они для Сильвер, когда ты…
– Прекрати. – Он пристально смотрит на меня, прежде чем снова сосредоточиться на дороге. – Я сказал, что не трахал Куинс, и я тебе не лгу. Это ясно?
– Тогда для кого они? Уж точно не для меня.
– Астор постоянно оставляет их, обычно в моей сумке. – Он закатывает глаза. – Переверни, и ты найдешь какую-нибудь дурацкую записку.
Я делаю, как он сказал, и нахожу каракули, сделанные фирменным неряшливым почерком Ронана:
Заверни, а затем погрузи, приятель. Я не хочу, чтобы дети носились на моих вечеринках. Ллллады?
На моих губах появляется улыбка. Это так похоже на Ронана.
– Теперь ты счастлива? – спрашивает Эйден.
Я прикусываю внутреннюю сторону щеки.
– Прости.
– Тебе нужно научиться доверять мне. – Он бросает на меня взгляд. – Ничего не получится, если я буду единственным, кто доверяет.
Я еще сильнее посасываю внутреннюю сторону щеки.
Он доверяет мне.
Но опять же, я никогда не давала ему повода не доверять мне.
В отличие от него.
Вместо того чтобы продолжать бесполезный спор, я предпочитаю сменить тему.
Я встряхиваю пачку.
– Почему ты никогда не пользуешься презервативами со мной?
Он прищуривает глаза – вероятно, из-за смены темы, – и я ожидаю, что он промолчит, но он снова сосредотачивается на дороге и говорит:
– Они – препятствие. Я ненавижу, когда между нами возникают барьеры.
Я не знаю, говорит ли он такие вещи нарочно или действительно имеет это в виду. В любом случае, это работает.
Мое лицо пылает, а пальцы ног подгибаются.
– Ты должен быть благодарен, что я начеку. Ты даже не спросил, принимала ли я противозачаточные в первый раз… – Я замолкаю, мои глаза расширяются. – Как ты узнал, что я на таблетках?
– Я не знал.
– Ты… не знал? Что, если бы я ничего не принимала?
– Ну и что?
О, боже. Я хочу разбить его бесстрастное лицо об окно.
– «Ну и что»? «Ну и что», черт возьми? Я могла забеременеть!
Он склоняет голову набок.
– Нет.
– А что, если бы да, а?
– Я не рассматриваю гипотетические ситуации.
– Что ж, рассмотрим их сейчас. Ты хочешь, чтобы я тебе доверяла, верно? Тогда будь честен со мной. Что бы ты сделал, если бы я забеременела?
Он вздыхает, не отрывая взгляда от дороги.
– Я бы позаботился об этом и о тебе. Я не безответственный.
– Ты когда-нибудь задумывался о моем мнении? Что, если я не хочу детей так рано?
– Я не планировал оплодотворять тебя, но если это случится, то это случится, Эльза.
– Да, точно. Ты совершенно этого не планировал, и доказательством является то, что ты не пользуешься презервативами. Ты делал это со всеми своими предыдущими сексуальными партнершами?
Мы останавливаемся на красный свет, и ледяной взгляд Эйдена пронзает меня.
– Ты единственная, с кем я не пользовался презервативом. Ты думаешь, я был в здравом уме, когда трахал тебя в первый раз? Или каждый раз после, если уж на то пошло? В тот момент, когда я узнал, что ты девственница и предлагаешь мне свою девственность, я потерял голову. Думаешь, у меня было время подумать о гребаном презервативе, когда твоя тугая киска сжимала мой член?
– Нет?
– Черт возьми, нет. – Он берет мою руку в свою и кладет ее на выпуклость своих джинсов. – Мне тяжело даже думать о той ночи, сладкая.
– Извращенец. – Я отдергиваю руку, но мои щеки вспыхивают. – У тебя что, фетиш на девственниц?
– Только на тебя, сладкая. – Его левый глаз дергается. – Я был взбешен при мысли о том, что кто-то другой прикасался к тебе и был внутри тебя, так что представь мое удивление, когда ты отдала свою девственность мне.
Моя инстинктивная реакция – сказать ему, что это не имеет большого значения.
Но это было бы ложью, не так ли?
Я отдала ему эту часть себя, и я не жалею, что он первый, кто узнал меня так близко.
– Как ты потерял свою девственность? – спрашиваю я, мое любопытство берет надо мной верх.
Загорается зеленый свет, и он включает передачу.
– Скучно.
– Можешь быть хотя бы чуточку более подробным?
– Меня тошнило от Найта и Астора, которые уговаривали меня потрахаться и присылали ссылки на порносайты. Это была секретарша моего отца. Она была единственной женщиной, которую он подпустил к себе после смерти Алисии, и мне это не понравилось. Однажды вечером я прижал ее к стойке и трахнул сзади. Ребята предупреждали, что я могу кончить слишком быстро, но мне пришлось таранить ее в течение пятнадцати минут, прежде чем я наконец закончил. Теперь, когда я думаю об этом, второсортные порнозвуки, которые она издавала, должно быть, меня тормозили.