Я слышала об их непростых отношениях в прошлом году, но никогда не интересовалась. Впрочем, это понятно.
Леви может показаться забавным, но у него свои собственные демоны. Так же, как и Эйден, он тщательно прячет их под поверхностью.
И эта миниатюрная девушка, всего на год старше меня, сумела не только увидеть его демонов, но и подружиться с ними.
Ад. Она влюбилась в них.
Астрид, похоже, из тех девушек, которые полностью в себе. Она приняла Леви таким, какой он есть, и даже полюбила его за то, что он такой, какой он есть.
Может, поэтому Леви смотрит на нее так, словно она держит весь мир на ладони.
Ей не нужно беспокоиться о фанатках. Леви никогда ни на кого не смотрел так, как смотрит на нее.
Взгляд короля на свою королеву.
Взгляд, которым, как я думала, Эйден собирался одарить меня прошлой ночью.
— Я знаю, какими горячими могут быть люди с фамилией Кинг. — Астрид берет меня за руку. — Но у них может быть большое сердце.
Это касается только Леви.
У Эйдена нет сердца.
Я могу быть наивной дурочкой и попытаться найти все это, но там полно проводов.
Я уже достаточно поранила себя, и не могу сделать это снова.
— Ну, с Эйденом можно договориться. — она подмигивает. — Но он стал другим с тех пор, как ты начала проводить с ним время.
— Как он изменился?
— Он больше улыбается и кажется немного более человечным. Не говоря уже о том, что он готовит чертов завтрак! Ты чудотворка.
Мы обе смеемся над этим.
— Астрид, могу я спросить тебя кое о чем?
— В любое время.
— Как тебе удалось достичь Леви?
Не то чтобы двоюродные братья одинаковые, но у них схожие черты характера.
— Достичь его?
— Как он открылся тебе и показал тебе свое истинное «я»? — моя голова наклоняется. — Я даже не могу поцарапать поверхность с Эйденом, что бы я ни делала.
Она на некоторое время размышляет.
— Я не сделала ничего особенного.
— С-совсем ничего?
— Я только показала ему свое истинное «я», и в ответ он показал мне свое. Помнишь, инь и ян, о которых я упоминала ранее? Это именно так. Ты берешь столько, сколько даешь. Ты не можешь закрыться и ожидать, что он обнажит свою душу.
— Но я не закрыта.
— Может, не сознательно, а подсознательно? — она вскидывает руки в воздух. — Я не настолько хороша в психологической чепухе, но все, что я хочу сказать, это то, что если ты покажешь свое истинное «я», то Эйден тоже будет вынужден показать себя.
— А что, если он этого не сделает?
— Тогда этот ублюдок тебя не заслуживает, — смеется она. — Серьезно. Ты ошибаешься, думая, что с ним нельзя поцарапать поверхность. Я верю, что ты уже глубоко внутри него, просто еще этого не знаешь.
Я так не думаю.
— Холодное Сердце!
Леви заглядывает внутрь, на его лице улыбка, которая так похожа на улыбку Эйдена, когда он искренен, что чертовски редкое событие.
— Ее зовут Эльза, — ругается Астрид.
— Холодное Сердце это ласковый термин, принцесса.
— Только для тебя.
— Доброе утро, Леви. — я машу ему рукой.
— В чем твой волшебный трюк, чтобы заставить этого придурка приготовить завтрак?
— Быть самой собой.
Астрид подмигивает, и я не могу сдержать вырвавшуюся на свободу улыбку.
Нам следует встречаться чаще. Она одна из самых настоящих девушек, которых я когда-либо встречала.
Несмотря на то, что она дочь лорда Клиффорда, известного члена Палаты Лордов, она более приземленная, чем простолюдины.
— Кстати, — кричит Леви голосом, достаточно громким, чтобы долететь до нижнего этажа. — Он дерьмово готовит.
— Ты недовольный только потому, что тебе не дают это съесть. — голос Эйдена доносится снизу.
Мы с Астрид фыркаем, прежде чем разразиться смехом.
— Пойду помогу. — Астрид снова похлопывает меня по руке. — Спускайся, когда будешь готова.
Она останавливается в дверях, встает на цыпочки и целует Леви в губы, а затем убегает, прежде чем он успевает схватить ее.
У меня в груди теплеет при виде этого.
Они действительно так совместимы друг с другом. Это заставляет меня задуматься о том, насколько непростыми были их отношения в прошлом году.
— Ты идешь? — спрашивает Леви.
— Э-э... да, конечно.
Я снимаю пиджак и остаюсь в рубашке. Внутри слишком тепло для пиджака.
Леви заходит в комнату, когда я кладу пиджак рядом с рюкзаком.
— Как у тебя дела с ним? — спрашивает он.
Понятия не имею, как на это ответить.
Хорошо было бы ложью. Плохое тоже было бы ложью.
— Все сложно, — говорю я правду.
— Ну, он сложный тип, — смеется Леви. —Ты не послушала моего предупреждения, так что пожинай то, что посеяла.
Я смотрю ему в лицо.
— Твоего предупреждения?
— На вечеринке у Ронана я сказал тебе, что ты должна держаться подальше от Эйдена ради себя, а не ради него.
Верно. Он действительно сказал мне это.
Означает ли это, что Леви знает что-то о том, что случилось, превратив Эйдена в того, кто он есть?
Теперь я должна спросить, не звуча слишком очевидно.
— Не то чтобы у меня был выбор. — я пожимаю плечами. — Ты знаешь его лучше, чем кто-либо.
— На самом деле никто не знает Эйдена. Мы можем только попытаться. — он слегка улыбается. — Но я рад, что ты рискуешь познакомиться с ним поближе.
— Рискую?
— Он не обычный.
Я киваю один раз. Конечно, Леви признает истинную природу Эйдена. Они выросли вместе в одном доме.
— Это изменение произошло где-то в его детстве, верно?
Он кивает.
— Он был тихим ребенком по натуре, но один инцидент все изменил.
— Ты имеешь в виду смерть Алисии.
— Да, это была глазурь на торте, но это не...
— Завтрак готов.
Леви и я вздрагиваем от голоса Эйдена. Я была так сосредоточена на словах Леви, что не заметила, как он вошел.
— Как насчет того, чтобы издать звук, ты, гребаный урод? — Леви усмехается.
— Как насчет того, чтобы тебе свалить? — Эйден отстреливается.
— Мечтай, — подмигивает он мне. — Пошлите. Давайте поедим.
Я начинаю следовать за ним.
Сильная рука хватает меня за руку и тянет назад.
— О чем, черт возьми, ты говорила со Львом?
Его глаза темнеют с каждой секундой.
Именно тогда я замечаю эту собственническую жилку. Не знаю, в курсе ли он, но он, кажется, больше всего переживает насчёт Леви.
— Как обычно. Арсенал и футбол. — я пытаюсь поддразнить. — Я вижу «кто в семье самый разговорчивый».
— Эльза, — рычит он мне на ухо. — Не подталкивай меня. Ты же знаешь, что я чертовски схожу с ума при мысли, что ты с другим парнем.
— Включая Леви?
— Каждого из них, блядь, и до последнего.
Он неизлечим.
И поскольку я не хочу еще больше раздражать его, я говорю:
— Леви, возможно, и самый разговорчивый в семье, но он не король на моей доске.