- Учись, парень, - сослуживец, заметив интерес в светло-голубых глазах "западного человека", коротко рассмеялся. - Степь прокормит любого, кто знает, как с ней договориться. Нам тут много лет ещё служить.
- Спасибо, - ответил Иван. И поймал себя на том, что сказал это не по-ханьски, а по-киданьски.
О том, что может совершить культура и наука ханьцев, укреплённая силой степных народов, он тоже думал. А потом вспомнил, как приходилось порой жестоко обламывать солдат-ханьцев, начинавших проявлять неприязнь по отношению к сослуживцам неханьского происхождения. Проявляли таковую неприязнь не все, но многие. Офицеры, от десятников до генерала, лютовали безбожно, искореняя подобные настроения в зародыше. Эти-то понимали, к чему они могут привести, если вовремя не пресечь. Ровно так же пресекали и гонор степняков, грозивший теми же последствиями. Но в учебном лагере ходили упорные слухи, будто в корпусах охраны обеих столиц офицеры ослабили поводья. Дошло, мол, до того, что даже десятки и сотни комплектовали по национальному признаку. "Если это так, - сказал тогда Иван, - я не дам и обглоданной косточки за боеспособность этих полков". Десятник тогда велел ему заткнуться и не умничать, а потом, пару дней спустя, похвалил мудрость командующего округом, который велел распределять новичков разных национальностей равномерно, в разные десятки и сотни.
Дорога змеёй изгибалась между поросших травой холмов. Господин полутысячник остался с пехотой и обозом, назначив командующим конного авангарда кавалерийского сотника. Тот, разумеется, выставлял охранение ночью и посылал передовой отряд днём, не забывая и об арьергарде. Местность здесь самая подходящая для разбойных нападений. И если по причинам, упомянутым выше, разбойники вряд ли сунулись бы в драку с воинами, но бережёного Небо бережёт. А ну как разбойничкам, увеличившим свою банду, вздумается искать оружия?
- Господин! Господин сотник! Тревога!
Из-за поворота вынесся всадник - один из авангарда. Так. Вид не потрёпанный, но лицо перекошенное. Значит, авангард в бой не вступал, но увидел... что?
- Луки расчехлить, щиты на руку! Галопом - марш! - скомандовал сотник.
Всадники, тихо матерясь сквозь зубы, доставали луки, спускали к бедру полные стрел колчаны и снимали со спин щиты. И всё это на ускорявшемся ходу. Здесь, в холмах, мечи им мало помогут. Даже ружья не помогли бы, но те остались в обозе. Только луки и стрелы.
Представшая им за поворотом картина заставила умолкнуть даже самых отъявленных матерщинников.
Здесь ехал обоз. Купеческий обоз. Притом совсем недавно. Кровавые лужи, натекшие из рубленых ран валявшихся повсюду тел, ещё не успели потемнеть и взяться вонючей коркой. Впрочем, большинство убитых погибло не от мечей, а от стрел.
- Охрану расстреляли из засады, - мрачно сказал сотник, бросив многоопытный взгляд на место побоища. - Купцы взялись за мечи, но... они не были воинами. Этих убили по-воински, твёрдой рукой хорошо обученного солдата. Разбойники бьют куда придётся.
"У бедняг не было шансов..." - подумал Иван, рассматривая тела погибших. Все - мужчины. А ведь купцы частенько путешествуют с семьями, если собираются осесть на новом месте.
И тут он почувствовал себя так, словно ему в бок всадили одновременно несколько стрел.
Голова этого человека была раскроена сильным и точным ударом меча. Лицо, застывшее в гримасе гнева и отчаяния, было залито кровью. Но Иван его узнал. Чжоу Цзылинь, свёкр Сяолан.
Значит, это тот самый обоз... Он же отпросился в тот день в увольнительную, чтобы проводить сестрёнку в путь...
Где Сяолан?!!
Слава богу, миг бессильной ярости миновал, оставив после себя лишь недолгий провал в памяти. Никто ничего не заметил - и за это тоже слава богу. Зато теперь мозг, получивший жестокую встряску, заработал с удивительной ясностью.
Он знал семью купца Чжоу, знал в лицо его слуг. Торговец выезжал в путь с женой, сыном и невесткой, сопровождаемый тремя слугами и двумя служанками. Но на дороге лежат лишь сам купец и старик-возница. Их возка, кстати, тоже не видно, а на обочине виднеются следы колёс. Слабые, едва заметные. Повозка была нагружена сундуками с добром для обзаведения молодой семьи на новом месте, и колёса смогли продавить сухую землю. А значит, был шанс проследить её судьбу.
Видимо, сотник мыслил в том же направлении: несколько солдат из числа степняков уже исследовали землю вокруг места побоища на предмет оставленных следов. И по всему выходило, что полк пограничной стражи разминулся с разбойниками на считанные минуты. Вероятнее всего, кто-то из разбойников следил за окрестностями и успел предупредить банду. На эту мысль наводило ещё и то, что большинство возов с товаром не были разграблены. Так, похватали, что сверху лежало, и при первом же шухере бросили на дорогу. Это мало вязалось с образом умелых воинов, профессионально убивших купцов и охрану... Три или четыре повозки всё же увели. Но - совсем не в ту сторону, куда поехала повозка купца Чжоу.