- Лучше бы оказался прав ты, а не я, отец... Что мне делать?
- А вот над этим нам лучше хорошенько подумать...
Почему-то всё чаще вспоминалась та поездка трёхлетней давности.
Нет, не спешный отъезд с постоянными оглядками за спину. И даже не нагнавшие их по пути всадники: помнится, тогда вся семья была здорово напугана их появлением, и тем более приятным стал сюрприз - письмо и серебряная пайцза от принцессы. Её высочество поступила совершенно логично. Тогда она готовила экспедицию за океан, и в связи с этим избегала крупных интриг. А как раз в такую интригу её втянуть и пытались. С коваными лотосами - кстати, получившимися вполне даже сносно - просто каким-то чудом не вышло вселенского заговора против императрицы. Но семейство Ли узнало об этом много позже, из единственного за всё время письма принцессы, адресованного даже не им, а тысячнику Цзяну. Тогда мозаика и сложилась.
И сейчас, когда ещё на слуху была новость о возвращении корабля с вестью об открытии новых земель, Яна всё больше убеждалась в правоте принцессы Тайпин. Эта честолюбивая женщина, видя перед глазами пример матушки, успешно занявшей Нефритовый трон, сама надеялась когда-нибудь на него воссесть. Но при наличии двух не менее честолюбивых, хоть и не столь одарённых братьев, уже побывавших императорами и отстранённых мамой от власти, сделать это было сложно. Против неё играло то, что её первый муж был в своё время обвинён в государственной измене и покончил с собой. А факторы "за"... Казалось бы, что могла противопоствить двум наследным принцам их младшая сестра? Тогда, три года назад - почти ничего. Сейчас в её активе успешная морская экспедиция на восток, дипломатический прорыв в переговорах с царством Бохай, кураторство над перевооружением армии, и - да - растущая лояльность офицерства. Лояльность к ней лично, как к человеку, исподволь продвигающему идею создания военной касты на условиях абсолютной преданности хуанди... И многое из этого принцесса выиграла, вовремя уйдя в тень три года назад. Разменяв столичное будущее семьи, служившей источником массы полезной информации, на благо империи... Ну, хоть на том спасибо, что не головами откупилась, а спрятала в глухомани, туманно намекнув в прощальном письме на ожидание перемен.
Между прочим, императрице У Цзэтянь, по слухам, становилось всё хуже. Причём болезнь поразила не столько тело, сколько разум женщины, разменявшей девятый десяток, и схватка между наследниками уже разгоралась. Пока подковёрно и без выноса трупов, но сыновья и дочь императрицы уже весьма подозрительно поглядывали друг на дружку. Само собой, смутные отголоски этой борьбы уже докатились и до приграничных городков. Люди пока ещё не решались ставить на того или иного претендента, но понимали, что открытая борьба неизбежна. Если императрица не назовёт имя преемника и не провозгласит девиз первой эпохи его правления... А впрочем, если и назовёт. Всё равно драки не избежать. Но всё же предпочтения у жителей Бейши уже имелись. Поскольку городок был не столько торговым перекрёстком, сколько пограничной крепостью, а военные в последнее время на разные лады нахваливали принцессу Тайпин, политические воззрения большинства жителей Бейши нетрудно было предсказать. Принцесса, конечно, женщина, но пока перед глазами живой пример женщины на Нефритовом престоле, у неё немало шансов на успех. Её братьям пеняли за несоответствие профессиональным требованиям, из-за которых, как считалось, мать отстранила их от власти одного за другим. Но они были мужчинами, и за обоими стояло по довольно сильной придворной партии. Потому никто не пытался загадывать наперёд. Мало ли, как оно там, в столице, сложится, а жить надо при любом хуанди.
Так рассуждали все соседи, и так же прилюдно рассуждали супруги Ли. А не прилюдно они уже рассматривали самые разные варианты развития событий. Честно сказать, мастер Ли мало верил в успех принцессы. Яна, знавшая самую чуточку больше, была немного оптимистичнее, но и другие варианты не отбрасывала. Конечно, не худшим вариантом было бы воцарение старшего принца Ли Чжэ, князя Лулинь. Сам-то принц был слабохарактерным, весь в отца, но его жена, княгиня Вэй... По отзывам людей, знавших её лично, амбициями эта дама не уступала свекрови. Придворные опасались очередного "бабьего переворота", который в случае воцарения старшего сына императрицы становился неизбежным, и потому больше шансов было у младшего - Ли Луна. Такого же слабохарактерного, как отец и брат, но не имеющего властолюбивой супруги. Этот, чтобы удержаться на троне, будет вынужден совать в зубы поддержавшим его придворным жирные куски, что не означало для императорской казны ничего хорошего. Что, в свою очередь, тянуло за собой сворачивание многих начинаний нынешней императрицы и принцессы, в том числе едва начавшегося развития океанского флота и прочих нововведений. Юншань прекрасно понимал, что под последнюю статью они с женой подпадают едва ли не в первую очередь, и потому воцарение младшего принца рассматривалось ими как самый нежелательный вариант.