Знакомое, несколько подзабытое уже ощущение захлестнуло её с головой и заставило на миг замереть.
Безумие вернулось. То самое безумие, что накрывало их обоих с головой в первые месяцы супружества. То самое, что ушло предположительно тогда, когда они зачали дитя. То самое, что сейчас звучало в прерывистом дыхании мужа.
Яна то ли слышала, то ли читала когда-то, что подобное может "накрыть" после острых переживаний. Особенно связанных со страхом смерти. Сегодня они пережили такой страх, пока воин не представился и не передал им послание от принцессы. Опасность была более чем реальной: воин сообщил, что по пути ими были перехвачены посланцы недоброжелателя, у которых изъяли письменное описание внешности членов семейства Ли. Что там от этих перехваченных вызнали, воин не сообщил, но передёрнуло тогда всех... Дыхание близкой смерти должно порождать у человека ответную реакцию - жажду жизни. Супруги Ли исключением не стали.
- Детей не разбудим? - шепнула Яна, чувствуя, как вновь подступившее безумие захлёстывает её морской волной.
- Дверь толстая, а они спят крепко.
Это были последние внятные слова, которые они смогли произнести...
История с точностью буквально до мелочей повторилась и в следующем гостином дворе, и в следующем... И, когда, родив в положенный срок двух мальчишек, Яна едва не умерла от кровотечения, у неё не возникло даже тени мысли обвинить Юншаня. Они оба, чудом разминувшись со смертью, хотели самим себе доказать, что живы. Что и говорить, доказательство вышло весомым. И, что интересно, Юншань позже признался, что всерьёз считает сыновей-близнецов настоящей целью их путешествия.
Что ж, с этим сложно было поспорить. Истинно ханьская логика.
- Мам... Ну, мам... Можно я его сама домой отведу?
- Нельзя.
- Ну, почему?
- Потому что, - Яна так посмотрела на дочь, что Юэмэй мгновенно замолчала. - Тебе шесть лет, не забыла?
- Иногда забываю, - созналась та. - А у него обратный случай. С виду лет тринадцать, а так - пять. Хнычет и маму зовёт... Мам, ну мам...
- Ты опять?
- Опять. Это я виновата, - насупилась Юэмэй и решительно дёрнула Яну за подол. - Понимаешь? Это я виновата в том, что случилось с тобой, с ним... с другими. Значит, я должна хоть как-то это исправить.
- Да уж, за две с лишним тысячи лет ты наворотила дел, - хмыкнула Яна, отирая руки куском полотна: жареную в кляре рыбу с её подачи оценила вся семья, и сегодня она как раз была в программе ужина. - Как ты думаешь, за одну короткую жизнь сможешь разгрести? Или собираешься стать бессмертной?
- Я хочу исправить хотя бы то, что могу, - маленькая девочка, говорящая с серьёзностью взрослой женщины, выглядела не то, что странновато - даже немного пугающе.
Яна молча выложила куски рыбы в вязком тесте на сковороду, подлила масла. Раздалось тягучее шипение, заглушившее радостное урчание кота, наевшегося рыбной мелочи.
- Мы обсудим это чуть позже, хорошо? - сказала она, аккуратно переворачивая кусочки на сковороде, чтобы поджарились равномерно. - В любом случае одна ты точно никуда не пойдёшь.
- Но почему, мам? Я же могу...
- Потому что ты моя дочь. А я - твоя мать. И это не игра такая, это всерьёз.
- Да, это всерьёз, - вздохнула Юэмэй.
- Дай мне миску, пожалуйста.
Яна поджаривала рыбу по своему рецепту, но с ханьской спецификой: местная кухня не одобряла сильно прожаренных продуктов. Потому кусочки были маленькие, и жарить их полагалось быстро. Исходящая ароматным дымком кучка была выгружена в миску и полита острым белым соусом.
- Готово. Можно подавать к столу.
- Мам, - Юэмэй, взобравшись на скамейку, сняла с полки чашки и палочки. - Не сердись на меня, ладно?
- На тебя сложно сердиться, - вздохнула Яна.
- Знаешь, раньше я думала, что сама выбрала вас с папой, - продолжала девочка. - А теперь не уверена. Может, наоборот, это вы меня выбрали?
- Не самое лучшее время для философских дискуссий, - проворчала Яна, аккуратно поднимая поднос. - Пойдём, солнышко, пока папа с братиками без нас не оголодал.
Мужская часть семьи Ли воздала должное стряпне Яны: рис под эту рыбу пошёл на ура.
Лишь незадолго до заката Яна урвала полчаса времени, чтобы порасспросить дочь насчёт персоны, с которой, скорее всего, придётся иметь дело.
- Кацуо, говоришь? - мать и дочь переговаривались на кухне шёпотом, чтобы не побеспокоить Хян, которая пряла шерсть в каморке через стеночку. - А поподробнее можно? Кто такой, чего от него можно ждать.
- Сугимото Кацуо, - уточнила Юэмэй. - Опасный тип. Из самурайской семьи, по молодости вляпался в якудза, откуда его и вытащили... эти... Ну, орден. Сейчас ему должно быть за пятьдесят... Да, сорок шесть плюс семь лет - как раз пятьдесят три. Семь лет назад он уже был вторым лицом в ...ордене. Если ничего не изменилось, он придёт к нам сам.