Что бы мы ни сделали, всё без исключения отзывается в мироздании. Чаще всего оно проходит для нас бесследно по причине незначительности события, но иногда... Иногда самая, казалось бы, мелочь возвращается к нам в самый неожиданный момент и с самой неожиданной стороны. А вот с чем возвращается - с букетом цветов или ножом - это зависит как правило не от нас. В кузницу Яна вошла не как супруга мастера - с казанком пельменей на обед - а как ученица мастера, с молотами разного веса и клещами. И первое, что ей поручили, с учётом заявленного опыта работы, это за неделю отковать из слитка, прошу прощения, "чугуния" - то есть обыкновеннейшей крицы - десяток ножей установленной формы. Раз работаешь здесь, изволь принимать участие в выполнении госзаказа. Оный "чугуний" в сталь можно было превратить только тщательной проковкой, здесь нужны были определённые чутьё и опыт, чтобы не перестараться и не доковаться до мягкого железа. Нужно было хорошенько набить руку и приспособиться к особенностям местных материалов, прежде чем замахиваться на что-то более сложное в изготовлении. Голова-то всё быстро вспомнила, а вот рукам, отвыкшим от молота, пришлось по первому времени тяжело. Она справилась за четыре дня. Когда хитрые старики попытались увеличить ей норму выработки, Яна с самым невинным видом попросила поднять ей статус с ученика до подмастерья. Старики посоветовались и решили с карьерным ростом жены мастера не спешить. Потому у неё образовалось три свободных дня. И поверьте, она их зря не потеряла. Два дня у неё ушло на сбор кирпичных обломков - крепость-то строили из кирпича - выкапывание ямы и замешивание в соседней яме необходимого количества глины. Затем они с Ваней, перемазавшись по уши и смеясь над чумазыми физиономиями друг друга, выложили самопальную печь и прокалили её разложенным внутри костром. Яна молилась, чтобы ничего не треснуло: печь у отца в кузнице была добротная, не чета этой, которая вышла слегка кособокой. Ничего, для того, что она задумала, сойдёт. Ещё неделя ушла на изготовление тиглей. Яна прокляла ту минуту, когда решила обратиться к мастерам, изготовлявшим кирпич из местной глины. Уж лучше бы сама вылепила, честное слово, сэкономила бы время, потраченное на недопонимание и упёртость старшины кирпичников. Но в конце концов получила шесть тиглей нужной формы и толщины с крышками, в которых загодя проделали по небольшому сквозному отверстию. Но это мы немного забежали вперёд. Пока тигли ещё сушились перед обжигом, наступил восьмой день, и пришло время для изготовления новой партии из десятка ножей. На этот раз ушло три дня, и появившееся свободное время женщина посвятила сбору ингредиентов... Вы представляете, что о ней подумали соседки, когда она начала рыться в мусорных кучах, выуживая оттуда обглоданные кости, козьи копыта, а в одной повезло найти сломанный пополам козий рог? В русском языке есть слово, описывающее их состояние, но здесь его лучше не воспроизводить. И строгала Яна свою добычу в корзину под перекрёстным огнём взглядов из всех дворов, из которых было видно кузнечное подворье. Древесный уголь сюда завозили, выпросить пару корзин было сложно, но можно. А соорудить кожаный мех для поддува человеку, знавшему кузнечное дело - пусть не пара пустяков, но уж точно не проблема мирового масштаба. Была бы кожа, шило с суровой нитью, клей, пара дощечек и свободное время. Самым распространённым материалом в Бейши был всё тот же вездесущий "чугуний", но ей для задуманного процесса нужно было именно железо. Правда, оно, как и крица, было привозным и дорого стоило. Пришлось раскошелиться на два слитка и как следует поработать тяжёлым молотом, разбивая их на мелкие куски. А песка на берегу речки хоть засыпься. Вот теперь, когда собраны все ингредиенты, можно было начинать сам процесс плавки. Тем более, кирпичники умудрились-таки не запороть ни одного тигля, что удивительно: предмет-то им не знакомый. Три штуки она загрузила ингредиентами, а три оставила на потом. Если первый блин выйдет комом, будет в чём испечь второй, с учётом выявленных ошибок. Положа руку на сердце, Яна переживала за результат этого самого процесса так, словно готовилась к защите диплома. Муж даже забеспокоился о её психическом здоровье, когда жена, с вечера запалив свою печку, всю ночь до рассвета убила на возню вокруг неё, а затем, прекратив поддув, засыпала её песком и развела сверху костерок. То, что она делала, не влезало ни в какие ворота, а на вопросы жена просто не отвечала, загадочно улыбаясь и обещая приятную неожиданность к завтрашнему утру. Если, конечно, её молитвы будут услышаны и всё получится, как надо. А когда костерок прогорел, со спокойной душой отправилась в домашнюю баньку. Ранним утром следующего дня, до начала работы в мастерской, вокруг остывшей печи собрались все десять мастеров во главе с Юншанем и все ученики - сыновья и младшие братья кузнецов. В несколько пар рук, вооружённых лопатами, песок разгребли, и миру были явлены всё ещё тёплые почерневшие тигли. Три удара молотом, звон хорошо обожжённой глины, затем ещё один удар, короткий "крак" - и... Узорчатая сталь! Неужели её отец владел секретом выделки узорчатой стали? Два цельных дисковидных слитка и один располовиненный, с узором по сколу, пошли по рукам. - Давно мы такого не видели, - сказал один из двоих стариков-кузнецов. - Лет двадцать уже, как в южных царствах за высокими горами началась междоусобица, так и перестали такие слитки возить. Стоили они... уж и не упомню, сколько, самому покупать не довелось. Много лян серебра пришлось бы отдать. Но я слышал, клинки из них выходили отменные. Правда, сам я секрета их выделки не знаю... - Я знаю, уважаемый мастер Чжан, - сказала довольная Яна. - Конечно же, сделаю клинки. - А секрет? - сварливо забурчал второй дед. - Много ли толку от твоего умения, если никому его не передашь. - Передам, уважаемый мастер Шу. Непременно передам. Как только получу свидетельство мастера и право самой брать учеников. - Какие ученики? - пока кузнецы пробовали слитки ногтем и судили об их свойствах, мастер Ли незаметно дёрнул жену за рукав. - Что ты несёшь, женщина? - Я же не могла ему прямо сказать: "Дедушка, отвяжись", - устало проговорила Яна: муж называл её "женщина", к