А в это время травля отца набирала новые обороты.
Новым витком этой травли послужил снос старой церкви. Именно той где когда-то Ромкин дед проводил свою церковную службу. И установка теперь на этом месте - памятника Ленину.
- Что? Не нравится? - кричал на собрании чекист подмигивая отцу Ромки. - Тянет назад? В прошлое? Кто голосует что-бы на этом месте стоял памятник Ленину?
И все село послужно поднимало руки. - Единогласно! - радостно кричал чекист. - Кроме этой суки. И он смотрел на отца.
Тут старик перестал рассказывать и стал снова плакать. - Хватит Николай - попросил я его.
- Нет, слушай - всхипывал старик. - Я 50 лет про это молчал. Сеголня впервые тебе расказываю. Слушай.
Беда к Ромке пришлла через пол года. Когда только что построенный памятник Ленину - кто-то облил красной краской. На черном полированном граните она выглядела как кровь на лице Владимира Ильича застывашая на его губах.
- Вот и показала себя эта тварь - завизжал чекист как только увидел это безобразие.
И начал натравливать все село - на Ромкиного отца. Как на зверя который сожрал колхозного гуся.
Ромкин отец бежал в лес и орал - То не я, люды! А мужики стреляли ему по ногам из двухстволок. Но раненый отец все-таки дополз до леса. Истекая кровью и прижимая рану руками что-бы не выдать своими кровавыми следами место где он укрылся в ложбине.
Через два часа приехал грузовик с чекистами и они прочесали лес. Ромкин отец лежал без сознания и они взяли его за руки и ноги, поволокли к грузовику.
- А где этот сучонок? - вдруг вспомнил чекист про Ромку.
И тогда у Ромки что-то помутилось в голове. Он был в толпе которая окружала грузовик, Отворчивая лицо он бросился наутек. Но не к своему дому где уже ждали его чекисты. А к колхозному сараю гле стоял его колхозный трактор.
Тут были канистры с бензином. Схватив два, Ромка помчался через огороды к пустырю, там где под грудами мусора и камней прятался его давний знакомый - танк.
- Спасу тебя татко! - шептали губы Ромки. И слезы текли по щекам. - Почекай мене.
Вот уже и спасительный лаз, под каменную плиту. Со скрипом пролезли канистры в кабину. И вот уже Ромка выливает бензин в бак…. он такой огромный. И 50 литров ушли в него как капля в море.
- Чекай татку - еще раз произнес Ромка. Что—то хищное появилось в его глазах. - Чекай.
Внезапно грохот заработавшего мотора разорвал тишину пустыря. Огромная гора мусора задрожала и начала медленно подыматься кверху. И через мгновение она вдруг стала разваливаться и падать куда-то в сторону. Из громадной ямы показалось огромное стальное чудовище. Тысячи тонн смерти и стали как будто проснулись и поправляли свою мужскую силу Танк медленно выполз из мусора. Стряхивая с себя его остатки как будто желая покрасоваться во всей красоте перед Ромкой
Ромка как будто чувствовал это желание стального танка, с которым он столько лет дружил не зная кто он. Не выдержал и остановил его. Вылез из люка … и только теперь он смог рассмотреть весь танк. Огромный, высотой более трех метров, и длинной десять метров, похожий по форме на хищного зверя пригнувшегося для смертельного прыжка на врага.
Странная форма пугала и восторгала одновременно.
И тут Ромка вспомнил где он видел эту форму танка. Это было давно, в старом фильме про войну. И танк этот назывался тигр. Сомнений быть не могло. Это - тигр. Только теперь это был не вражский танк. А его, Ромкин.
Он смотрел на танк а перед лицом Ромки все еще стояло окровавленное лицо отца. С безжизненными губами. И смеющееся лицо чекиста.
- Шас увидишь сука - промолвил Ромка и полез обратно в люк танка.
И через мгновение мотор танка взревел во всю свою звериную мощь. Стращный рев. Как будто танк хотел сказать Ромке - Правильно, щас он увидит нас.
И танк начал двигаться к селу.
Старик вдруг замолчал. Он больше не плакал а просто молчал. И почему-то безучасно начал смотреть в угол больничной палаты. Как будто в его памяти всплыло что-то такое что не должно было всплывать. - Вам плохо, Николай Григорьевич?
- Ладно - вдруг нехотя, как бы с трудом сказал он. И продолжил свой рассказ. Только теперь он говорил тихо и медленно, как будто заставляя себя вспоминать то что он старался забыть десятилетиями. И рассказ его становился все страшнее.
Глава 3. На костях.
Танк медленно полз к селу, и лязгаючий звук его старых ржавых гусениц как будто говорил всем кто слышал его - это смерть идет к Вам. Прячьтесь, дрожите от страха, молитесь, зарывайтесь в землю. Я уже близко. Еще немного …. Вцепившийся в рукоятки управления Ромка с трудом различал дорогу. Глаза слезились. Смотровая щель была узкой. А на улице темнело.