Задумалась, почесала в затылок и недоуменно пожала плечами.
— А бог его знают кого. Послала одна. Помогает другой… И кому теперь верить?
— Тому, кто ближе.
Я удивленно посмотрела на мужчину и отметила, что он гораздо моложе, чем мне показалось вначале. Просто внешность у местного Лекаря несколько специфическая: долговязый, худосочный, какой-то весь высохший; лицо вытянутое, костлявое с впалыми щеками, крючковатым носом, но цепкими и внимательными ястребиными глазами. Насчет глаз — это не просто красивый эпитет — лекарь наполовину оборотень, и глаза у него соответствующие. Впрочем, как и внешность. Точь в точь ощипанная птичка.
— Так говорил еще учитель моего учителя, — раскрыл мысль Лекарь, — Верь тому, кто печется о твоем благе больше, чем о своем собственном.
Прислонившись плечом к стене, я вздохнула.
— По-моему, на такое самопожертвование способны только родители.
— Боги тоже наши родители.
— В каком смысле?
— Боги заботятся о нас, помогают нам, направляют нас. Мы возносим молитву, обращаясь к ним за помощью. Они внемлют и…
— И посылают туда, куда Макар гусей не водил, — желчно усмехнулась я.
Лекарь сарказма не понял, и решил сделать вид, что не слышал последней фразы.
— …и направляют на путь самопознания.
Надо же! Я ожидала другой вариант. Что-то вроде: «И направляют нас на путь истинный». А тут вон как.
— Да, я уже так насамонапозналась, что еще чуть-чуть и пар из ушей повалит.
— Это для твоего же блага.
— Вы в этом уверены? — усомнилась я.
Мужчина сморщился и признался.
— Бывает, я и сам сомневаюсь, в адекватности Валдорга, но меня посвятили ему еще в младенчестве. У меня нет выбора, кому молиться — другие меня просто не услышат.
Я вцепилась в новую для себя информацию, словно клещ в свою добычу.
— Получается, что если ты посвящен одному божеству, то молиться другому права ты уже не имеешь, так?
— Не то чтобы не имеешь, скорее это бессмысленно — тебя не услышат.
— Совсем?
— Совсем.
— Что-то тогда я недопонимаю, — нахмурилась я.
Лекарь сложил руки на груди и по-птичьи склонил голову.
— Вероятно, я был неточен в своем объяснении. Ты и я можем молиться любым богам, но только тот, кому мы посвящены, услышит и придет на помощь, не требуя взамен ничего, кроме твоей веры. Иные же божества вначале потребуют плату. Как ты понимаешь, у каждого плата своя.
— Похоже, мой интерес вас совсем не удивляет, — я отлепилась от стены и настороженно посмотрела на мужчину.
Лекарь впервые, за время нашего разговора, моргнул.
— Посланцами богов становятся существа разных сословий, разного уровня умственного и физического развития. Я встречал ребенка, который долгое время был посланцем бога Гор-да-Гира — обоеполого божества скирдов. Он был так мал, что еще едва лапотал на родном языке, но уже стал тем, на кого снизошла божественная благодать.
Я представила себе жизнь ребенка, которого считают едва ли не сошедшим с небес божеством, и грустно покачало головой.
— Мне жаль его и его родителей. Это тяжелое бремя.
— Все верно. Ребенка почти сразу забрали из семьи и стали воспитывать, как будущего жреца Гор-да-Гира, игнорируя то, что лишили малыша самого важного — его семьи. У него было все: всеобщая любовь, почитание, раболепное преклонение. Но семьи не было. Он вырос с мыслью, что жрецы храма и есть его семья. В каком-то смысле так и было. К сожалению, это сильно повлияло на формирование его личности.
— И что с ним случилось?
— Ну, он вырос и стал верховным жрецом храма.
— И все? — я удивленно приподняла брови.
— И все. А что? Ты думала, будет иначе?
— Ну, а как же?! — мои руки зажили своей жизнью, так как слов не хватало выразить переполняющие меня эмоции, — Ведь у него было какое-то предназначение. Какая-то цель. Разве не для этого ваши боги даруют благословение своим посланцам?
Не ответив, Лекарь вопросил:
— А какая цель у тебя?
— У меня? — опешила я.
— Да. Раз уж возник такой вопрос. Какую цель преследуешь ты?
Я замялась, обдумывая, что ответить.
— Сначала хотела просто найти Максенсора и спасти Франа, так как Эрмиадида сказала… Хотя не важно, что она сказала… Уже не важно.
Лекарь заинтересованно сверкнул глазами и даже попытался сощуриться.
— Говоришь так, словно эта цель уже достигнута.
— Да. Я нашла бога, и узнала, что Франу ничего не грозит.
— Значит, цели больше нет?
— Есть. Я хочу вернуться домой. Но Максенсор говорит, что я еще слишком слаба. Мне нужно научиться защищаться, прежде чем вернуться назад.