«Что же с тобой случилось, шини? — подумал Фран, — Откуда столько боли в твоих глазах?»
«Иш? — забеспокоился мальчик, — Иш, это из-за того, что случилось во время ритуала? Ты из-за этого позволила ему себя укусить?»
Нина вздрогнула, словно ее ударили. Она резко побледнела и поджала губы. Села, подтянув ноги под себя.
«Я надеялась, что ты не узнаешь. Кто тебе рассказал?»
«Мне никто ничего не рассказывал. Я сам все видел» — выдал парень.
«Но ты же был без сознания?! — удивилась Нина, — Эта лихорадка. Тебя трясло!»
«Да, моему телу было очень плохо, — пожал плечами мальчик, — Две сущности разрывали меня на части, но моего духа это не коснулось. Я все видел внутренним зрением».
«О, Боги, — простонала Нина и закрыла лицо руками, — Ты все видел».
«Да».
Мальчик подполз к Нине, и, взяв ее за руку трепетно провозгласил.
«Иш, ты самое прекрасное создание, которое, я когда-либо видел».
— Вот паршивец, — хохотнул глирт.
«Чисс», — улыбнулась Нина. Слабый румянец проступил на ее скулах. Она протянула к мальчику вторую руку, и когда он взял ее, притянула к себе. Ее сердце билось прямо у Франчиаса под ухом, а Нина заговорила тихим воркующим голосом, от которого ис-сир едва не потерял связь с реальностью.
«Ох, Фран, говори это как можно чаще. Даже когда тебе будет казаться, что уже все сказано, говори. Мне это очень нужно.»
— Конечно, любимая, — пробормотал Франчиас, — Только вернись.
Но услышал смущенное детское:
«Иш, а кто такой Фран?»
«Упс», — закашлялась Нина.
Сердце возлюбленной пустилось в галоп.
«Иш? — отстранился ребенок, — Ты покраснела. Тебе плохо? А тебе идет. Ты та-акая красивая.»
— Парень сбавь обороты, — фыркнул Франчиас, закусывая нижнюю губу, чтобы не рассмеяться.
«Так, хватит на меня смотреть своими золотыми глазищами, — пытаясь скрыть смущение, Нина начала смотреть по сторонам, — Да, где этот Вей шляется?!».
«Иш, — Франчиас почувствовал, что мальчишка решился сказать, что-то очень важное и напрягся, — не смотри, что я мал — я вырасту. Я стану сильнее. Вот увидишь. И тогда…»
Нина посмотрела на ребенка и во взгляде ее читалась нежность. Мальчик задержал дыхание, как перед прыжком в воду и, наконец, признался.
«Я люблю тебя, Иш. Я очень люблю тебя. Когда я вырасту, ты станешь моей парой?»
— Та-ак!! — вслух возмутился ис-сир, — Это уже не хорошо. Это моя женщина! Это мои слова!! Что ты себе позволяешь, паршивец?!
Но, по правде говоря, Франчиаса душил смех. Ну, пацан!! Ну, дает!! Вот с кого надо было пример брать! Никаких тебе вокруг да около — прямым текстом. Ис-сир даже зауважал парня. Ведь короткохвостый еще, а уже в женихи набивается. Эх, надавать бы ему подзатыльников, в воспитательных целях, так сказать, чтобы на чужих возлюбленных лапу не тянул, а то он там себе возомнил незнамо что, а ты здесь от ревности сгорай, и хвост свой кусай от безысходности.
А между тем Нина вспыхнула, захихикала, как девчонка и тепло улыбнувшись, кивнула.
«Стану. Обязательно. Вот только подрасти.»
И на этом все закончилось. Франчиас моргнул раз, другой, но снова видел только створку двери, на которой красовались борозды от его когтей. Он по новой прокрутил в голове все увиденное, все, от начала до конца, но когда на него снизошло озарение каким образом он смог увидеть Нину в прошлом, то согнулся пополам в приступе беззвучного смеха. По-идиотски счастливая улыбка расплылась по лицу ис-сира. Дожил, приревновал любимую к самому себе. Вот о чем говорила идда, называя Нину Изменяющей. Не будь Франчиас шахниром ничего бы даже не почувствовал — изменилось и изменилось. Но он шахнир, и потоки времени ему подвластны — вот и показали ему часть того прошлого, которое изменилось благодаря действиям Нины.
Франчиас прислонился лбом к двери. Нина жива и невредима — это очень хорошая новость. Но главное, теперь, чтобы не случилось там, в прошлом, можно ожидать ее возвращения без опасения, что она никогда не вернется — ис-сир узнал печать. Ведь у него точно такая же, а этому существу Франчиас доверял почти как самому себе.
«Я не понял, мы идем? — заглянул в комнату Лохматик, — Я уже успел добежать до ворот… обернулся — тебя нет. Ты что здесь делал?»
— Да, — ответил мужчина, продолжая улыбаться.
«Вижу, настроение у тебя улучшилось», — покосился на него пес.
— Она вернется, Матя. Теперь я точно уверен — она вернется. Нам нужно только дождаться.