— А где Ариса?
— Была здесь, — нахмурился Вей.
Еще раз осмотрелась.
— Я ее не вижу.
— Русмар, — окликнул Вей русоволосого вампира, — ты драконницу не видел?
— Пошла к реке, — ответил вампир.
— Ясно. Все готовы?
— Давно готовы, — коротко кивнул все тот же Русмар.
Вейранар обратился к эльвафу, который, обходя вампиров, заставлял каждого протянуть ему правую руку.
— Грандир, как твое следящее око?
— Сейчас-сейчас, — замахал на него эльваф, — привязки ребятам сделаю и можно начинать.
— Хорошо. Не торопись только, а то выйдет — не дай боги, конечно — как в прошлый раз.
Грандирэль полоснул вампира испепеляющим взглядом, но Вей только усмехнулся.
— Давай, давай, не халтурь.
— А что было-то? — заинтересовалась я.
Вей покосился на шахнира, усмехнулся и заговорил полушепотом.
— Да, я когда отряд собирал, — за Ларрани ехать — решил проверить, как они у меня в команде работать будут, — Вей улыбнулся, обнажив два острых верхних клыка, которые у вампиров никогда не втягиваются, и поэтому немного мешают во время разговора или приема пищи, — По отдельности-то я с ними и раньше работал, но вместе не собирал. А дорога в Сандшарские холмы трудна: там и дикие разги, и волдаки, даже желтые драконы попадаются. Вот и взял я один заказ: найти и обезвредить волдака. Совсем извел жителей маленькой скави, люди из домов начали бояться выходить. Даже днем повадился нападать… Здоровая была зверюга… Так вот, в первый день этот ушастик что-то напутал и око вместо того, чтобы найти нужный нам объект, улетело в эльвафские поля и зафиксировало какую-то странную лохматую фигуру с торчащими из головы шипами. Видимость была плохая, и мы подумали, что это он и есть — в смысле волдак. Всю ночь мы «охотились» за этой изворотливой мерзостью. Уж мы, вампиры, славимся свой выносливостью, но эта… Я, честно сказать, сам к утру уставать начал.
— Ну-ну, и кто это был? — сгорая от нетерпения, начала дергать Вея за рукав.
— Девица, — скривился Вей, — Светлая эльвафка, чтоб ее предкам икалось.
— Серьезно??
— Серьезно. Только, когда мы ее поймали, икалось нам, — Вея заметно передернуло, — У нее ноги были вывернуты внутрь, на голове волосы как колючки в разные стороны, обросшая вся, а уши длиннющие — сами под своей тяжестью сгибались.
— О, боже, — побледнела я, — неужели у меня такие родственники?
— Ты о чем? — темная бровь вопросительно изогнулась.
— У меня папа полукровка эльваф, и двоюродный дядя, — жалобно пролепетала я, — Но они же нормальные.
Вейранар закашлялся, а потом расхохотался.
— Вот значит как. Ты у нас еще и эльвафка. Забавно…. Да нормальные они… В какой то мере. Но эта дуреха влюбилась в сына повелителя и пошла к шахниру, чтобы он сделал ее красивой. Не сомневаюсь, этот ушлый тип прекрасно знал, что ни одно зелье, ни заклинание изменения внешности на эльвафов не действует, а если и действует, то на самый короткий срок, но говорят же, деньги не пахнут, вот шахнир и продал ей зелье «красоты». Только с детства мозгами обделенная, девица даже не поинтересовалась, чьей именно образчик «красоты» ей достался. Вот и выпила перед самым свиданием свое зелье с гарантированным сногсшибательным результатом, — вампир сдавлено хрюкнул, — Ну, хоть в чем-то он ее не обманул — результат был действительно сногсшибательный. Сын повелителя, с детства страдающий замедленной реакцией, удирал так, что только пятки сверкали. К самой развязке наше око и подоспело, а потом и мы с командой. Повезло ей, что имгирги самая быстрая и выносливая из всех рас Орни'йльвира. Я даже не уверен, догнали бы мы ее, если бы это гхарово зелье не начало выветриваться.
— Зря ты Вей смеешься, — покачала я головой, — Мне ее жалко.
— Мне тоже стало жалко, когда Гран не признав эльвафку, едва не запустил в нее сиреневое пламя — едва успел остановить. Пришлось даже частью тени пожертвовать. А это, между прочим, больно.
— Бедняжка, — улыбнулась я, специально не уточняя, кто именно.
Вей сощурился, но я только глазками захлопала. А что я? Я ничего.
— Ты плохо знаешь эльвафских аристократок. Эта девчонка, как только поняла, что мы ее не тронем, потребовала, чтобы ее немедленно сопроводили домой, иначе она пожалуется отцу, который, пожалуется Повелителю, и тогда нам точно несдобровать.