Приближался лес плавучих кранов – шло сооружение железнодорожного моста. Без авралов, простоев – работали размеренно, вовремя подвозили стройматериалы, металлоконструкции, все необходимое для непрерывного процесса. Как это не похоже на матушку-Россию!
Я подходил к первой арке, сбросил скорость, давая время системе распознавания. Краны перемещали грузы, искрила сварка. На обеих арках, взметнувшихся выше 80 метров, работали люди в касках и оранжевых жилетах. Громоздилось вспомогательное оборудование, виднелись строительные вагончики – сборные модули, собираемые за несколько часов.
Не все вагончики являлись бытовками. В отдельных сидели мои коллеги, мониторили обстановку современной аппаратурой.
Несколько раз случались инциденты. Недавно сработал буй – и группа пловцов на скоростном «Хищнике» устремилась по сигналу. Под опорами обнаружили водолазов в гидрокостюмах! Долго не разбирались – всю компанию постреляли из «АДС», а потом вытаскивали на палубу «оглушенную рыбу». Пришли в себя, задергались. Оказалось, дайверы – студенты из Адлера, решили «авантюрно» провести свободное время. Выяснили личности – все совпало. Извиняться, конечно, не стали – предупреждающих знаков хватало, могли и не лезть. Отвезли слегка обалдевших студентов в Тамань, выдали на руки примчавшимся родителям и популярно объяснили, что не надо ставить на уши Интернет, подавать в суд, нанимать адвокатов – дело заведомо провальное, а неприятности можно нажить…
Встречным курсом под аркой проплывал рыбацкий баркас с «гордым» украинским флагом. Его никто не задерживал. Заниматься подобной ерундой – прерогатива украинской стороны. Но незримые приборы его изучали, тепловизоры ощупывали внутренности. Отдельные обладатели оранжевых касок (внешне смахивающие на членов монтажной бригады) проводили визуальный осмотр.
Российская сторона не выражала неприязни. На палубе баркаса находилась команда. Люди курили, настороженно поглядывали на проплывающую над головой махину арки. Мужик в штормовке и грязном тельнике презрительно сплюнул за борт. Второй смельчак показал строителям средний палец. Остальные никак не реагировали. Молодой парнишка, стоящий в стороне, покосился на товарищей и украдкой помахал строителям.
Я благополучно миновал арку – украинские моряки в мою сторону даже не смотрели.
За островом Тузла пролив расширялся – фактически шесть морских миль от берега до берега. В лодке что-то чихнуло, но я не обратил внимание. Движение судов сегодня было незначительным. Для портовых работяг – выходной день, для отдыхающих – не сезон…
Я прибавил скорость. Мотор снова чихнул. Лодка как-то вздрогнула. Теперь я обратил на это внимание, но решил не заострять. Я отдалялся от моста. Пора забирать на юго-восток, от фарватера – к южной части Таманского полуострова. Лодка большую скорость не развивает, от силы двадцать узлов – всегда хватало сорока минут, чтобы пройти этот маршрут.
Я заложил штурвал на левый борт. Лодка плавно отправилась по дуге. Градусов десять-пятнадцать от фарватера – и довольно, можно устанавливать круиз-контроль.
Посудина размеренно бежала, разрезая волнующееся море. Качка умеренная, вода не захлестывала. Отдалялся вытянутый, похожий на худую селедку остров Тузла, когда-то бывший частью Тузлинской косы.
До 2014 года остров принадлежал Украине, там скучали украинские пограничники, теперь их освободили от такой обязанности. Нынче украинские военные скучают в Донбассе – под проливными обстрелами и осадками в виде мин и снарядов.
На этой стороне моста особой активности не было – строительство закончено, а охрана в глаза не лезла. Остров отдалился, вместе с ним отодвинулась Тузлинская коса. Фарватер теперь был справа, а я находился на участке, где судоходство фактически отсутствовало.
За Тузлинской косой тянулись берега Таманского полуострова. Справа просвечивал в дымке Крымский полуостров.