Сразу же начали решать, кто чем займётся. Она хотела, как и вчера полазить по разрезу с горным компасом, выкрикивая писцам данные, но думать о чём-либо кроме открывшегося ночью она была не в состоянии. Да и зря она что ли тащила молоток?
Группа разделилась. Одни пошли к водопаду, другие к железной дороге. Она выбрала плосковерхий булыжник для наковальни. Зашумел и прогрохотал мимо поезд. Она проводила его взглядом. Представила, как с вершины утеса летит к нему похожее на большую ворону тело.
– Этот подойдёт?
Она вздрогнула и повернула голову. Кажется Маша протягивала ей розовато-бежевый камень с кулак величиной.
– В самый раз. – Она взяла камень из рук одногруппницы, присела, положила его на наковальню, ударила. Над рельсами промелькнул короткий звон. Ей показалось, что она увидела его крохотный заячий хвостик.
Камень раскололся, показав полупрозрачное шершавое нутро. Она взяла обе половины и внимательно осмотрела. Кварцит. Отложила.
Рядом уже выросла горка из гальки, принесенной другими одногруппниками. Таскать было легче, чем разбивать. Она сняла с вершины горки камень, похожий на большой кусок церковного воска. Положила. Ударила. Халцедон. Взяла следующий.
Мысли исчезли. Остался только звон в ушах и невидимая методичка перед глазами. Руки сами рассортировывали: вулканические, осадочные, минералы, метаморфические. Звон отражался от утеса и прыгал обратно.
– Дай воды. Жарит, сил нет.
– А? – Она подняла голову и не сразу узнала… как же её?.. одногруппницу. Рядом улыбался одногруппник, тот самый.
– «И что я в нём тогда нашла?».
– Воду твою особенную, со льдом.
– А! Я сегодня без воды. Извините. – Она действительно почувствовала себя виноватой в том, что не позаботилась о них. – Я не дома ночевала.
– И где это тебя носило?
Ей показалось или в глазах того самого мелькнуло беспокойство?
– У друзей.
– У тебя есть друзья? – одногруппник дёрнулся от вонзившегося в бок острого локтя. – Ладно, нам работать надо.
Они ушли. Она вытащила из горки следующий камень. От утеса отразился звон.
Никто не заметил, как на рельсах появилась дрезина. С неё сошли два человека в ярких оранжевых безрукавках.
– Штраф заплатите или по-плохому?
Она вздрогнула и поудобнее перехватила молоток, краем глаза отслеживая местоположение остальных. Отрочество на пустырях и болотах дало о себе знать.
– Мы к вам обращаемся, девушка. – Один из оранжевых раздраженно плюнул.
Она медленно, чтобы они не решили, будто она боится, поднялась: «А в чём проблема?». Боковым зрением она видела, что остальные нырнули в ущелье. Двое парней остались наблюдать за развитием ситуации.
– Вандализм на железной дороге. – Оранжевый улыбнулся. – Порча путей.
– Чего? – её глаза открылись чуть шире.
Парни подошли ближе. Из ущелья доносились недоумевающие голоса. Оранжевый повторил: «Вандализм и порча». Она отмерила взглядом каждый из пяти метров, разделяющих её и рельсы, потом посмотрела на оранжевых и уже набрала воздух, чтобы задать вопрос.
– Что здесь происходит? – преподавательница возникла откуда-то сбоку.
– А вы собственно кто? – оранжевый теперь смотрел на преподавательницу.
– Крошина Галина Петровна. Их руководитель. – Преподавательница указала на подтянувшихся к месту конфликта студентов. Девушка продолжала сжимать молоток.
– Так это вы ответственны за порчу железнодорожного полотна?
– Никакой порчи нет. Мы проводим геологическое исследование на участке речной террасы.
– Ну конечно! – оранжевый скорчил непонятную рожу, – Сначала с молотками у путей шастают, а потом гайки пропадают и костыли. Ещё скажите, вы с умом их снимаете, чтоб беды не было.
Преподавательница на несколько секунд растерялась. Молоток в руке девушки подрагивал. Тот самый одногрупник заметил это и едва заметно повёл подбородком из стороны в сторону.
– Вы не понимаете. – Преподавательница не теряла надежды достучаться до сознания оранжевых. – Мы тут каждое лето работаем.
– Так вы ещё и систематически этим занимаетесь? Полиция разберётся и всё поймёт. – Оранжевый достал из кармана телефон, нажал несколько кнопок. – А телевидение им поможет.
Оранжевые отошли. Студенты беспомощно-вопросительно посмотрели на преподавательницу. Она пожала плечами. Девушка положила на наковальню очередной камень. Задание никто не отменял.
– Цирк какой-то, – она услышала голос одногрупника.
– Ты ещё удивляешься? – голос другого.
Полиция и телевизионщики прибыли одновременно. Телевизионщики расчехлили камеру и микрофон. Полиция достала планшеты. Телевизионщики снимали рельсы, Топольники, утесы и растерянных студентов. Полиция выслушивала жалобы оранжевых.