Из-за того, что я стою на лестнице наши с Быковым лица на одном уровне.
Мои ладони на его выделяющихся скулах.
Его огромные пудовые ручищи на моей талии.
Мы оба застыли в моменте.
Глаза в глаза.
Пронзительно остро.
Между нами будто сам воздух наэлектризовался.
Никто из нас не решается разрушить этот миг, разорвав контакт.
— Какой же ты… красивый… — шепчу и оглаживаю пальцами острые скулы, широкие дуги бровей, крепкий подбородок с ямочкой. Дохожу до плотно сжатых в тонкую линию губ… провокационно провожу и по ним.
Взгляд Быкова начинает пьянеть и плыть, дыхание учащается. Мое и его.
— Что ты делаешь, Саша? — Хрипит, прикрывая веки.
— А разве не видно? Пытаюсь соблазнить красивого мальчика. — Опускаю руки на мощную шею, провожу указательным пальцем по быстро бьющейся венке.
В следующий миг я уже оказываюсь прижата к стене.
— Я тебе не мальчик. — Нависает надо мной, надсадно хрипя. Наши лица в считанных сантиметрах друг от друга. — Прекращай, Саша. Я же не сдержусь.
— Так и не сдерживайся. — Оставляю несколько поцелуев на его шее. Провожу языком и чуть прикусываю соленую кожу. Давай, львенок, действуй, я на все согласна, ты же видишь.
— Пожалеешь… — со стоном
— Никогда. — Сама перешагиваю эту грань. Жадно целую его горячие губы. наградои мне служит мужскои несдержаннчи стон.
Будто сорвавшись с цепи, Лев сам углубляет поцелуй неистово терзая, присваивая меня себе. окончательно и бесповоротно.
Крепкие чуть подрагивающие в нетерпении руки подхватывают под бедра, успеваю вцепиться в почти каменные плечи.
Не разрывая поцелуя, доносит до своей комнаты наверху.
Вваливаемся внутрь, со стонами кусаемся и целуемся, как дикие. Падая сначала на одну стену, потом на другую, стягиваем с друг друга одежду. Моя блузка, юбка, как и лифчик, летят куда — то в сторону окна, футболка Льва оказывается на комоде.
Голова кружится, в ушах стучит кровь…
В нетерпении дёргаю вниз его ширинку, расстегиваю ремень.
— Сейчас-сейчас… — шипит он, задыхаясь вместе со мной.
Переносит мое распаленное до предела тело на кровать, сам отстраняется, сдергивая штаны вместе с трусами, показываясь во всей красе.
И я без стеснения разглядываю его совершенное тело с ярко выраженными мышцами, вылепленными кровью и потом. Как и сам Лев, не таясь, рассматривает меня.
— Нравлюсь? — Провокационно провожу руками по своему разгоряченному телу вдоль от шеи по полной налитой груди и плоскому животу.
— Совершенство. — Склоняется, прижимается к шее ртом, кусает и стонет мне в кожу. Прикусывает ключицу и тут же зализывает. Не прерывая поцелуев, спускается ниже, прикусывая вершинку груди, другую накрывает огромная ладонь и пальцы сжимают чувствительный сосок.
Не сдерживаю стон. Закидываю бедро ему на пояс, обхватывая крепкие рельефные плечи.
Оставляет ноющую чувствительную грудь в покое, подтягивается выше, снова терзая мои губы и рот в неистовом танце.
Чувствую, как головка его члена втыкается туда, где ноет до боли от «голода». И бедра мои дрожат от нетерпения.
Отстраняюсь, переводя дыхание. — Ну, давай… мой большой мальчик…хочу тебя… — мурлычу ему в ушко.
— Я тебе не мальчик, — повторяет вновь и кусает в основание шеи, обхватывает мои подрагивающие бедра, вдалбливаясь беспощадно и резко.
Это так сладко — больно! Он давит в меня членом, растягивая до искр в глазах.
Скребу рефлекторно коготками по его плечам, громко и нетерпеливо мыча в его шею. Внизу живота вибрирует, поднимая мгновенно на пик ощущений.
Дёргая меня за талию, с рычанием подаётся назад и впечатывается снова.
— Б*ять… как же хорошо…Саша…охренеть… — сжимает мои бедра и… срывается на быстрый темп.
Задыхаюсь от ощущений, зависая на грани оргазма.
— Лёва… Лёвушка… — словно в бреду.
Удовольствие накрывает неожиданно и сильно. Зажмуриваюсь от нарастающего шума в ушах и судорожно дергаюсь от сладкого оглушающего прихода. Он заливает меня негой с головой, отключая от реальности.
На мгновение распахиваю глаза, чтобы увидеть его чувственное в этот момент лицо и запечатлеть в своей памяти.
Вау…
Прижавшись приоткрытыми ртами, мы громко, тяжело дышим.
Вдруг что-то меняется, он резко отстраняется и смотрит на меня со смесью растерянности и вины. — Черт… косяк… Саша… я…
Сквозь расслабленную негу, до меня наконец доходит причина такой резкой смены настроения.
Хрипло смеюсь, притягивая Льва к себе, заставляя улечься рядом.
— Все нормально, Львенок. Я на таблетках. — Как чувствовала, не прекратила курс.