Недоверчиво вскинула брови, но за предметом одежды все же, потянулась. Пусть здесь и не так темно, как было на лестнице, но видеть себя явственно я не могла, разве что, широкую улыбку Стафорда, который в момент моего облачения не пожелал отвернуться. Может я не настолько огнем «раздета»?
Уже застегивая пуговки плаща, подбитого мехом, неожиданно вспомнила:
- А в первый призыв я осталась в одежде после семи часов общения с Наз Завайем.
Стафорд хмыкнул и развел руками:
- Видишь ли, тогда рядом с тобой был многоопытный Лерф, а не перепуганный я.
Подхватив под руку, он вывел меня за дверь, аккуратным движением натянув глубокий капюшон на мою голову.
Мы оказались на одном из хозяйственных дворов, огражденном высоким каменным забором. Каменные плиты под ногами блестели водой, в воздухе витал запах гари, а за стенами конюшни, что стояла в дальнем углу двора, виднелись обгоревшие ребра, провалившейся крыши. Западное крыло дворцового комплекса лишилось не только мансарды, но и верхнего жилого этажа.
- Только мансарду восстановить…? - повторила я его слова. - Что в таком случае с жертвами? Уже хоронят…
- Нет, - ответил с усмешкой и опередил следующий мой вопрос: - И оборотни и люди остались живы и целы. Не волнуйся по пустякам. Все хорошо.
От последних его слов мне почему-то стало плохо. Нехорошее предчувствие закололо в груди.
- Как сильно в таком случае обгорел ты? - спросила, решительно разворачиваясь, и руки оборотня опустились на мои плечи не позволяя обернуться.
- А давай, ты вначале поешь, - мягко предложил глава белой стаи и даже плечи мои погладил, чтобы успокоить.
- Если все настолько плохо, как я думаю… - он хмыкнул, и я поняла, что без ультиматума тут не обойтись, - то я есть не смогу, пока не осмотрю тебя.
- Ариш…
- Руки убрал! - скомандовала громко, и пока он пребывал в замешательстве, резко обернулась и откинула капюшон, перекрывающий мне обзор. - О Боже! - рот закрыла ладошками и зажмурилась, чтобы прийти в себя и не оглашать округу собственным рычанием на неисправимого барона.
- Вот видишь, тебя уже тошнит, - покачал головой, назидательно продолжив, - а ведь я предупреждал…
Я вскинула на него удивленный взгляд, не зная даже ругаться мне сейчас или же захохотать, потому что он меня превратно понял. Некогда жгучий брюнет, был сейчас золотистым блондином. И его встревоженный черный взгляд совсем не сочетался с рыжеватыми бровями и абсолютно белыми ресницами, даже щетина его подбородка выгорела от черной до светло-русой поросли. Но это мелочи. Его губы припухли и увеличились, а все лицо и шею Белого варвара испещрили трещины, тонкие и глубокие. И проступившая по ним сукровица, а так же застывшая кое-где кровь говорили о том, что сын ночи отчаянно их скреб.
Вот и сейчас, поморщившись, он потянулся к зудящему участку на шее.
- Стой! - легко хлопнула Стафорда по руке и взмолилась: - Не трогай, пожалуйста, и объясни что ты делал, чтобы вот так, вот…
- Хм, - он болезненно поморщился, растянув губы в улыбке, и произнес, - то, что в прошлый раз привело тебя в чувства.
Я нахмурилась:
- Если руки целы, - а это я только что рассмотрела, - выходит все обошлось без пощечин, которые ты обещал. Приблизившись ко мне, завал по имени? Или все-таки… - возмутилась одной лишь мысли о поцелуях. Надо же было на такое решиться, целовать раскаленный металл.
- Не злись, - подтвердил он мою догадку и потер шею там, где ворот рубашки вновь был разорван, - я уже признал, что у Лерфа с одержимыми опыта больше. Обещаю в дальнейшем, буду осмотрительнее.
- В дальнейшем не потребуется, - я накинула капюшон, - герцог Равии прибудет раньше назначенного срока.
- Когда?
- Я не успела узнать, ты вырвал меня из объятий мертвеца.
Барон ухмыльнулся:
- Значит, тот шлепок и был верным средством к твоему пробуждению.
- Что?!
- Ничего.
- Как «ничего», ты только что сказал...
- Ты ослышалась, - улыбнулся, болезненно поморщившись. И вдруг неотвратимо начал склоняться к моему лицу: - К тому же шлепки бывают разные: по воде, по камню, по щеке, по попе…
- Замри, - вспомнилось наше прощание близ сторожки охотничьей в Черхи, но целовать я его не стала. - И замолчи, иначе сейчас дам по губам и вмиг забудешь, как шлепать и врать.
Он недоуменно воззрился на меня, хлопнув белыми ресницами. Пришлось пояснить:
- У тебя руки целы, даже покраснения нет. Лгунишка.
- Ну, Аришка, - барон резко выпрямился, прожигая черным взглядом. К счастью, в его новом обличье это порицание смотрелось несерьезно.