— Остальные?
— Спят, — коротко ответила, кивнув в сторону охраны, — этот уже вернулся, видишь морщиться.
— Угу, — злорадно усмехнулась. Жалости к разбойникам у меня не было, наоборот, во мне проснулась необузданная ненависть и ярость, мне хотелось, чтобы они испытывали муки как можно сильнее. Мои кровожадные мысли были настолько пугающие, что, осознав это, я с отчаянием взглянула измученную с кровоподтёком под глазом Всеславу, с разбитой губой Зарянку, которая, сжавшись в комочек, пыталась согреться, я мысленно повторяла сама себе: «Всё правильно. Они виноваты».
— Ещё пошли, — прекратила девушка моё самобичевание, указывая на пятерых мужчин, спешно скрывающих в сумраке леса.
— Как долго они продержатся, — глухо прошептала, наблюдая за корчившимися от боли мужчинами. Ещё троих рвало у самого кострища, четверо скрючившись чуть ли не вдвое, тихо стонали под кустом.
В этот день мы никуда не пошли и на следующий тоже. Измученные разбойники к обеду первого дня шатались словно пьяные, по кустам уже не так часто бегали, потому как нечем было. Глядя на их мучения не только, я злорадно усмехнулась, девушки словно ожили и даже жажда и голод теперь не так беспокоила их. Через некоторое время, оставшись без строгого пригляда, Всеслава организовала освобождения от верёвок, где-то умудрившись достать нож. Возможно, он отвязался или выпал, когда одни из мужчин рухнул как подкошенный у ног Заряны. Велена, раздобыла немного вяленого мяса и медленно прожёвывая твёрдое, волокнистое нечто, мы внимательно следили за неминуемым исходом и ждали.
— Надо бежать, — прошептала одна из девушек, пряча, как и все мы освобождённые руки у себя за спиной.
— Надо, но те семь ещё пока стоят на ногах.
— Подождём до вечера?
— Наверное, — нерешительно кивнула, уворачиваясь от летящего в бок полена. Озлобленные болью из-за своей беспомощности, те, кто ещё держался на ногах, проходя мимо, всегда старался выместить свою ярость и обиду на девушках. Утешает то, что наш отказ от похлёбки в тот день и их отравление мужчины между собой не связали.
Только к ночи вторых суток, обессиленные разбойники, те, что дольше всех продержались на ногах — угомонились, упав кто где стоял и едва слышно постанывали. Девушки, давно освободили руки и выжидали, когда же можно будет покинуть это ужасное место и оказаться подальше от своих пленителей.
— Берём еду, накидки, ёмкости под воду, котелок, тот что поменьше и оружие, — дала команду, измученным ожиданием девчонкам.
И сразу, стоило мне закончить говорить, каждая рванула к давно приметившим мешкам с припасами и всем необходимым в дальнюю дорогу, стараясь бесшумно двигаться, чтобы не потревожить обессиленных разбойников.
Уходили от лагеря так же бесшумно, ведя за собой лошадей, мы двигались к реке, которая пряталась в глубине леса, сводя с ума своим журчанием измученных жаждой девушек.
— Всеслава, надо сегодня уйти как можно дальше от лагеря, вы как выдюжите?
— Должны, Малуша, понимаем же, что в этом наше спасение.
— Хорошо, — кивнула, с трудом переступая ногами, — вниз по реке пойдём, надо следы нашего ухода скрыть.
— Ты думаешь, там кто выживет?
— Надеюсь, что нет, — зло усмехнулась, — но Ильшат где-то рядом, их главный и он сможет нас найти.
— Но вниз по реке это дальше от дома, — с недоумением проговорила Велена, устроившись рядом с нами.
— Знаю, Ильшат будет уверен, что мы сразу пойдём в выселки и отправится вверх по течению.
Девушки в ответ на моё объяснение промолчали, приняв как должное, им нужен был кто-то, чтобы принимал решение и, негласно выбрав меня, беспрекословно слушались.
Спускались к реке уже далеко за полночь, идти по ночному лесу таким составом было не так боязно. И пусть неожиданно громкое уханье совы или вой какого-то животного в опасной близости от нас, навевали страха, мы, выстроившись по трое, упрямо продолжали свой путь. Запинаясь о торчащие корни деревьев, попадая ногами в ямы, цепляясь подолами за колючие ветки кустов и травы, радовались, как дети каждому пройденному шагу.
— Девочки, набираем воды и идём дальше, — скомандовала я, спускаясь по пологому берегу к воде, — выдержите?
— Да, — почти хором ответили измученные девушки, спешили к живительной влаге.
Вскоре все одиннадцать красавиц шумно плескались в реке, я тоже от них не отставала, ополоснув лицо и шею холодной водой, я с наслаждением откинулась на траву, мечтая лишь об одном — уснуть на тёплой мягкой постели. А проснуться в доме, где есть электричество, где на кухне из крана бежит вода, а в ванной можно помыться, стоя под душем. После выпить чашку горячего кофе и съесть бутерброд с колбасой, забраться на диван с ногами и смотреть фильм с не запоминающимся сюжетом.