— Малуша, — просипел парень, задыхаясь, выпалил, — всё для тебя сделаю.
— Так уж и всё, — насмешливо бросила и от всей души зарядила коленом в пах, тут же толкая нахала в реку, зло выкрикнула, — ещё раз подойдёшь! Хуже будет!
С громким стоном и брызгами, рухнувший в воду парень, очумело крутил головой, не сразу поняв, как здесь очутился. Но спустя мгновение, он вскинул голову и зло сквозь зубы процедил, — малахольная!
— Сам такой! Удумал чего, у тебя невеста сговорённая, а ты ко мне шастать удумал! — рявкнула, подхватывая платок и корзинку рванула к Агнешке, которая разинув рот стояла в метрах пяти от нас, — пошли домой, хватит! Насобирали достаточно.
Не дожидаясь, когда девочка отомрёт, я устремилась к выселкам, мысленно ругаясь на Любима. Теперь придётся половину дня тётку Бажену слушать, да тычки от неё получать. А можно было в лесу до вечера задержаться, пирогов я с собой прихватила, а что долго, так ягоды полно, вон полная корзинка, да в платок набрана кисленькая.
— Малуша, а чего он это? — с недоумением пробормотала подруга, спустя пару минут, когда, наконец догнав меня, пристроилась рядом.
— Споткнулся, — хмыкнула, насмешливо добавив, — ноги не держат.
Глава 4
Домой мы особо не спешили, но всё же спустя час вышли к выселкам. Проходя мимо соседнего двора, услышала гаденькое хихиканье, обернувшись, заметила, как две девичьи головы разом склонились к столу, а руки шустро заработали, мелко нарезая куски мяса, для просушки.
Впервые увидев небольшие тёмно-коричневые шарики в печи у тётки Бажены, навевающие не особо аппетитные ассоциации, я с удивлением смотрела, как Михась, пока мать не видит, сыпанул горсточку в поясной мешок и тикать из хаты. Настороженно взяв один из них, на ощупь немного маслянистый комочек, я с опаской засунула его в рот, медленно разжевав, узнала в нём мясо. Довольно вкусное и его в таком виде удобно летом в дорогу брать, точно не испортится.
— Волыня сказала, — прошептал девичий голосок, прерывая мои воспоминания.
— Малуш, не слушай их, — отмахнулась Агнешка, наверное, единственный человечек здесь, который по-доброму ко мне относился.
— Не буду, — с улыбкой кивнула, проходя мимо болтушек, завернув за угол, оторопело уставилась на двор дядьки Силана. Там был погром, тётка затеяла уборку и все от мала до велика, трудились не покладая рук. Михась и Радим, два старших сына лет так десяти перемещали поленницу ближе к бане, Всеслав и Тихон вытаскивали из подклети корзины, раскладывая их на солнышке для просушки. На жердяном заборе уже висела перина, подушки, жарясь под горячими лучами.
Оглядев почти полностью завешенный ими забор, вдруг поняла, что даже у самого маленького Тихона была пусть плоская, но перьевая подушка, а я спала на подстилке набитой гречневой шелухой и шерстью. Это конечно полезно, но странно.
— Явились! — Рыкнула Бажена, завидев нас, — тут дел полно, а они гуляют.
— Мы ягоды собирали, по твоему поручению, — напомнила тётке, зная наверняка, что не услышит, а ещё хуже, подзатыльник даст. Учит нас так — непутёвых.
— Волыня вон давно вернулась, — продолжила выговаривать крикуша, — Агнешка, хватит рот разевать, бегом до бани, бельё не сполоснуто, а ты корзину клади и тоже туда иди, половики лежат, отмокают.
— Иду, — буркнула, глядя вслед уже спешащей к бане Агнешки, единственной дочери Бажены, но ласки и любви у той к ребёнку совсем не было. Наверно поэтому девочка, ко мне прикипела и ходит хвостиком.
— А после одёжи садись чинить, — добавила тётка, видно, не удовлетворившись моей покладистостью.
— Хорошо, — кивнула, спеша скрыться из виду, а то ещё чего придумает.
Домотканые дорожки стирать руками, шоркая их о деревянную ребристую доску, то ещё удовольствие. Пару раз руки неловко срывалась, стирая костяшки пальцев до крови. Агнешке тоже было непросто выжимать большие отцовы рубахи, пришлось бросать своё и помогать. Радует, что нынче мальчишки воды натаскали, а иначе отправили бы ребёнка на реку, а вода в ней, хоть и лето на дворе, леденеющая, аж руки ломит.
— Всё, — устало выдохнула Агнешка, падая на лавку у бани, — Малуша, у тебя пирогов не осталось?
— Есть один, в сумме глянь, — пыхтя прошептала, развеивая тяжёлые от воды половики на забор.
— Будешь?
— Нет, — ответила, устраиваясь рядом с девочкой, я откинулась спиной на тёплую стену бани и прикрыв глаза, подставила лицо ласковому солнышку. Где-то рядом, на зелёном лугу блеяли маленькие ягнята, трещали сверчки в траве. Над головой жужжали пчёлы, а воробьи, усевшись на коньке крыши скотного двора, ждали, когда пегий отойдёт от яслей, чтобы поживиться с его кормушки.