Но эти воспоминания действовали на отца по-другому. Он остался в этом доме, потому что там он жил с мамой. Для него она была в стенах. Потолках. Поле.
Он умрет в этом доме, прежде чем отпустит ее.
По коже пробежал холодок, и я стряхнул его, выезжая задним ходом с подъездной дорожки, направляясь на работу. Когда я въехал на парковку гаража, у меня было дерьмовое настроение.
Зачем папе понадобился день? Почему он не хочет говорить об Амине и о том, как ее убили? Разве он не хотел найти человека, который его подставил?
Неужели Брайс была права? Занимался ли он сексом с Аминой? Кто была эта женщина, кроме старой школьной подруги? Насколько мне известно, папа не был с женщиной после смерти мамы. Может быть, чтобы наказать себя. Может быть, потому что он не хотел, чтобы в его жизни была другая женщина. Если бы он переспал с Аминой, это было бы чертовски неприятно.
Меня немного тревожила мысль о том, что у отца есть кто-то еще. Он был верен маме. Всегда. Он не делал ничего плохого. Так почему же это беспокоило меня?
Я вошел в гараж и обнаружил Эмметта под капотом грузовика Chevy.
— Привет.
Он смотрел мимо меня, ища отца. — Где он?
— Дома.
— Что? — Он нахмурился. — Нам нужно поговорить.
— Я знаю. Но он хочет день. Мы дадим ему его.
— Кто хочет день? — спросил Лео, подойдя к нам с бутылкой воды, поднесенной к губам.
— Отец.
Бутылка с водой выпала у него изо рта. — К черту. Нам нужны ответы. Если это Войны подставили его, то нам нужно...
Я поднял руку, переведя взгляд на Исайю, который работал в соседнем отсеке. — Не сейчас.
Он кивнул, зажав рот.
Мы все доверяли Исайе как механику, но мы не собирались влезать в старые клубные дела, когда он рядом — не только ради нас, но и ради него.
— Давайте просто...наберемся терпения.
Эмметт насмехался. — То, в чем мы трое преуспели.
— Да. — Я достал телефон из кармана и подошел к верстаку, положив его и ключи сверху. Затем посмотрел на рабочую доску. Ребята занялись обычными делами, так что я приступил к работе над Mustang. Работа — это хорошо.
Мне не помешает немного времени с инструментами и двигателем. Мне не помешает немного смазки на руках и время подумать. Потому что к вечеру мне нужно было разработать план, как справиться с Брайс Райан.
Мне нужен был план, как привлечь ее на свою сторону.
— УБИРАЙСЯ С МОЕГО КРЫЛЬЦА.
Я усмехнулся, поднося бутылку пива к губам. — Привет, Брайс.
— Что ты здесь делаешь? — Она стояла передо мной, положив руки на бедра. — Как ты узнал, где я живу?
— Ты действительно хочешь знать? — Я сомневался, что она захочет услышать, что я следил за ней в течение нескольких дней.
— Нет. — Она пришла из спортзала, так как ее волосы были собраны в хвост, а несколько волосков у висков еще влажные от пота. Черные леггинсы облегали ее стройные ноги. Майка обтягивала грудь и живот, оставляя обнаженными только изящные руки.
Мой член дернулся, когда я представил, как сдираю эту одежду с ее тела, освобождая все ее изгибы. Лучше не думать о ней голой, не сейчас, когда я пробую новую тактику.
— Пиво? — Я кивнул на упаковку из шести бутылок у моего ботинка, в которой теперь было только три бутылки.
— Пас.
— Тогда мне больше достанется. — Я пожал плечами.
— Теперь, когда ты знаешь, что я не хочу пива, забирай его и иди домой.
— Не могу.
— Почему нет? — Она постучала ногой по тротуару. — Просто садись на байк и езжай.
— Тебя здесь не было. Ты заставила меня ждать тебя, и я захотел пить. Так что мне пришлось выпить три бутылки пива. Теперь я не могу вести. Кто-то должен приехать и забрать меня.
— Я вызову тебе такси.
— Нет.
— Почему? — Стук ноги становился все быстрее. Боже, как же весело было злить ее.
— Мой байк. Не могу оставить его на улице. Прийдеться забрать его домой.
— Так ты собираешься просто сидеть на моем крыльце, пока не протрезвеешь настолько, что бы доехать до дома?
— Если ты настаиваешь.
Она зарычала на меня, затем низко наклонилась, чтобы взять пиво из упаковки. Сняла крышку, но вместо того, чтобы приложить ее к упругой нижней губе, она снова удивила меня.
Она вылила мое пиво на газон.
— Что за... — Я соскочил с единственной бетонной ступеньки и потянулся за бутылкой. Но она подставила плечо, загородив меня, и мое отличное пиво впиталось в зеленую траву. — Есть причина, по которой ты тратишь мое пиво?
— Да. Я хочу, чтобы ты убрался с моего крыльца. — Она поставила пустую бутылку на землю и снова потянулась за пакетом. На этот раз была моя очередь блокировать ее. — Расслабься. Я выпью оставшиеся две, и, возможно, к тому времени, как они закончатся, ты тоже.
Я ткнул пальцем ей в лицо. — Вылей еще одну, и в следующий раз я приду с чемоданом.
Уголок ее рта дернулся. — Ладно.
— Отлично.
Я сел первым, достал пиво и открутил крышку. Я бросил на нее еще один предупреждающий взгляд, прежде чем передать ей пиво.
Она сделала маленький глоток. — Итак, вернемся к моему первому вопросу. Что ты здесь делаешь?
— Узнаю тебя получше.
— И почему же?
— Назовем это любопытством. — Я сделал продолжительный глоток. — Ты какая-то скучная. Каждое утро ты рано заходишь в редакцию. Твой папа всегда приходит первый. Потом Санта Клаус. Потом ты. Все остальные приходят и уходят, но вы трое придерживаетесь довольно регулярного графика.
Если я и удивил ее тем, что знаю ее распорядок дня, она не подала виду. Она просто потягивала пиво, ее глаза были устремлены на тихую улицу впереди нас. — Это обратная сторона того, чтобы быть главной.
— Иногда ты ходишь в кофейню на Центральной, но не каждый день. Обед обычно проходит за столом, если только ты не бегаешь, пытаясь заполнить один из своих блокнотов. А потом уходишь к пяти, сразу в спортзал. Кроме вторника, когда ужинаешь у родителей. Полагаю, это еженедельное мероприятие.
Брайс сделала еще глоток пива, и цвет ее лица стал ярче. Это был единственный признак того, что я ее понимаю, но этого было достаточно. — Что-нибудь еще?
Я наклонился еще на дюйм ближе, тепло ее голой руки обжигало меня. Когда наша кожа почти соприкоснулась, я наклонил шею, чтобы сказать ей прямо в ухо. — Ты ненавидишь стирать.
Она повернулась, едва не задев мой нос своим, и сузила глаза. — Откуда ты это знаешь? Ты вломился в мой дом или что-то в этом роде?
— Нет. — Я провел рукой по ее голой руке, от запястья до плеча. Ее дыхание сбилось, и тонкие волоски на предплечье поднялись. Ее грудь вздымалась, но она не отстранялась.
По крайней мере, я был не единственным, кого затронул этот магнетизм между нами. Эта химия и это...желание. Прикосновение к ней подтолкнуло мой контроль к краю, поэтому, прежде чем он сломался, я стянул материал ее майки и отодвинулся. — Так написано на твоей майке.