— Мы здесь не для того, чтобы обсуждать Рейли, мы говорим о вашем контракте и вашем стаде. А ваше стадо не назовешь счастливым, я не слышал от него ничего, кроме жалоб. Я просто не могу разрешить убивать больше, чем… — представитель профсоюза покосился на Дэвида, и тот кивнул, стряхнув с волос волну янтарного песка.
— Восемьдесят, — заключил вилорогий.
Некоторое время Калли молча кипела от возмущения. Не стоило и надеяться поговорить с ней прямо сейчас, во всяком случае, не стоит пытаться, пока эти профсоюзные деятели не отправятся посоветоваться со своей клиентурой, так что я слегка отодвинулся от огня. Но кое-что в переговорном процессе поразило меня похожестью на мою собственную ситуацию.
— ГК, — шепнул я. — Ты здесь?
— Где ж еще мне быть? — тихо ответил он мне на ушко. — Можешь не шептать, а просто шевелить губами, я с легкостью прочитаю, что ты хочешь сказать.
— А откуда мне знать, где ты? Когда я звал тебя, а ты греб прочь, ты мне не отвечал. Я думал, ты до сих пор дуешься.
— Не думаю, что нам обоим будет какая-либо польза от обсуждения того, что я тебе только что сказал, до тех пор, пока ты не найдешь время все обдумать.
— Я обдумал, и у меня появилось несколько вопросов.
— Я сделаю все от меня зависящее, чтобы ответить.
— Эти представители профсоюза… они, что, и вправду говорят от имени динозавров?
ГК выдержал средних размеров паузу. Полагаю, вопрос показался ему не относящимся к нашему делу. Но он воздержался от комментариев по этому поводу и лишь заметил:
— Ты вырос на этой ферме. Я думал, ты знаешь ответ на свой вопрос.
— Нет, в том-то все и дело. Я никогда как следует над ним не задумывался. Тебе известно, как Калли относится к правам животных. Она сказала мне, что землисты — не более чем горстка мистиков, которым хватило политического влияния, чтобы возвести свои безумные идеи в ранг закона. Она говорила, что никогда не верила, будто бы они в самом деле общаются с животными. А я верил ей и не думал на эту тему уже лет семьдесят-восемьдесят. Но после того, через что я прошел, я усомнился, права ли она.
— По большей части не права, — ответил ГК. — То, что звери способны чувствовать, продемонстрировать легко, даже на уровне простейших животных. То, что у них есть нечто, что вы признали бы за мысли, — более спорно. Но поскольку я сам — участник этих переговоров… смею добавить, необходимый участник… то могу сказать тебе: да, эти создания способны выражать желания и отвечать на предложения, при условии, что они выражены в образах, понятных животным.
— Как это?
— Нууу… контракт, который здесь сейчас обсуждается, — целиком и полностью человеческое орудие. Животные никогда не догадаются о его существовании. Поскольку их "язык" сводится к нескольким дюжинам трубных звуков, подобная задача выше их понимания. Но условия, которые данный контракт оговаривает, вырабатываются в процессе взаимных уступок, и в этой части человеческие способы заключения сделки доступны животным. Калли ввела в кровь всему своему стаду водную взвесь нескольких триллионов самовоспроизводящихся механизмов, сконструированных из живых тканей методами нанотехнологии…
— Наноботов.
— Да, таково их общепринятое название.
— Тебя чем-то не устраивают общепринятые названия?
— Только своей неточностью. Термином "нанобот" обозначается микроскопический самодвижущийся программируемый механизм, а под это определение подпадают многие другие виды межклеточных устройств, помимо тех, которые мы обсуждаем в настоящий момент. Те, что находятся в твоей крови и внутри клеток твоего тела, во многом отличаются…
— Хорошо, я понял, что ты хочешь сказать. Но принцип-то тот же, правильно? Эти маленькие роботы, намного мельче красных кровяных телец…
— Некоторые — на несколько порядков мельче. Они приписаны к определенным участкам организма и делают там свою работу. Одни переносят сырье, другие доставляют чертежи, третьи и есть собственно строительные рабочие. Работая на молекулярном уровне, они собирают в межклеточном пространстве или в стенках самих клеток различные более крупные механизмы — ты понимаешь, что под "крупными" я в большинстве подразумеваю все равно микроскопические.
— И эти механизмы служат для…
— Думаю, я вижу, куда ты со всем этим клонишь. Механизмы выполняют множество функций. Некоторые занимаются теми хозяйственными делами, которые твое тело выполняет не слишком хорошо или потеряло способность выполнять. Другие играют роль контролеров-наблюдателей и посылают сигналы внешней системе более широкого охвата, если что-нибудь в организме пойдет не так. Для стада Калли такая система — это Марк III Хасбендер, ничем не примечательный базисный компьютер. Его дизайн не претерпевал существенных изменений уже более века.