В голове каждого андротела, чтобы та не пустовала понапрасну, был установлен мощный ментосканер вместе с ментофоном, но тот как раз не был нужен, так как общение шло вживую, то есть было вербальным. Ментосканеры, а также быстродействие мозгов, позволяли Сергею и Лере в считанные секунды понять кто перед ними и о чём более всего мечтают все эти мужчины и женщины, а мощный производственный комплекс космического корабля, увеличившегося за минувший год чуть ли не втрое, давал им возможность изготовить всё, что угодно, точнее то, о чём мечтали едва ли не самые преданные соратники императора Вестиура, доставленные в его дворец со всех семи материков Ратианы по требованию Второго Учителя.
Трое пришельцев одаривали их не только драгоценным оружием и просто сказочной красоты ювелирными изделиями, а также ещё много чем, включая парфюмы и косметику, причём даруя их не только им, но и их родным и близким. Практически все эти люди мечтали иметь летающие ладьи и они получали их. Большие флайеры сначала доставлялись в огромный зал новой пристройки телепортом, а потом выставлялись наружу. Их салоны были чуть ли не битком набиты коробками с подарками, а поскольку народа собралось свыше семисот пятидесяти человек, то раздача слонов заняла почти пять часов, но Сергей делал это специально. Не говоря Наставнику Вэйротангу ни слова, он «отобрал» у него все «полномочия» и буквально заполонил всю Ратиану своими шпионами, которых наштамповал свыше трёхсот миллионов штук вдобавок к тем, которые уже имелись на планете.
После этого начался праздничный обед и поварам императорского дворца даже не пришлось напрягаться. В зал были телепортированы летающие платформы со столиками на четверых человек, которые уже были накрыты к обеду. Но и после того, как все расселись, Учитель Сергей и его помощники не воссели за каким-нибудь особым столом, а стали фланировать по залу, общаясь со своими новыми друзьями. Именно об этом он говорил каждому: — «Отныне я ваш самый преданный друг.», а Лера и Вэйротанг ему вторили. Веселыми шутками и дружескими улыбками, пожиманием мужских рук и целованием ручек женских, а также поцелуями в щёку, чем занималась одна только Лера, они сумели всех раскрепостить.
На стол были выставлены на редкость вкусные яства, настоящие деликатесы, хотя и синтезированные, но всё же полезные и питательные, а также крепкие напитки и всё в большом количестве. Плюс к этому по залу ещё и летали полупрозрачные роботы-официанты. В общем уже через час в присутствии Сергея не было необходимости, гости дворца и так прекрасно веселились и потому он телепортировал на борт корабля императора со своими ближайшими помощниками и всеми тремя сыновьями, а также ещё и одиннадцать кариолов. Правда, там им предстояло сесть отнюдь не за пиршественный стол, хотя как раз именно за большим круглым столом он их и усадил под прозрачным куполом так, что над головами парила Ратиана, отчего некоторые из людей вздрогнули. Ничего не объясняя, он жестким тоном сказал, причём явно подражая императору:
— Да, судари мои, нечего сказать, натворили вы дел. Даже не представляю себе, как мы теперь будем выбираться из того болота, в которое мы все влезли. Хотя большая часть вины в этом лежит на мне, вы тоже хороши, нечего сказать, хотя, конечно, этот несносный зазнайка Веер, аналитик чёртов. В жизни себе не прощу, что наделил этого типа способностью к самосовершенствованию и развязал ему руки. Да и ты, Вестиур, тоже хорош, дорвался до любимой погремушки, взял и за каким-то чёртом создал планетарную Священную Римскую, пардон, Алаурскую империю, что, в принципе, один чёрт. Ох, и натворили же вы дел, ребята, хоть бери и вешайся.
Все, кроме Леры, от слов Сергея испуганно вздрогнули, а он сидел и переводил гневный взгляд с одного на другого. Первым не выдержал император и потерянным голосом спросил:
— Учитель, в чём именно заключается моя ошибка?
— Твоя ни в чём, Вест, — огорчённо вздохнул Сергей, — да, и этот мудрило Веер тоже по сути ни в чём не виноват. Это я во всём виноват, но поскольку вы все тоже были к этому причастны, хотя многие из вас и предлагали не торопиться, исправлять этот чудовищный промах нам придётся всем вместе. Поэтому, прежде чем мы приступим к разбору полётом, попрошу каждого, кого страшат тяжкие труды, заявить об этом сразу же. Ругать вас за это я не стану и двери для него всё равно останутся открытыми, но предупреждаю, всем, кто останется, теперь придётся работать впятеро больше.