Мэйшэн… Когда все девушки, наконец, успокоились, звонок известил об окончании урока. Последнего урока.
Они обо всём договорились, но в реальность происходящего по-прежнему не верилось.
— Итак, я объясню, в чём наша миссия!
Стояла глубокая ночь. Точнее, почти утро. Было ещё темно, но через два-три часа взойдёт солнце. Вряд ли девушки до сих пор не ложились — скорее всего, только встали. Волосы Мифи были всклокочены спросонья.
— Брось, чего тут объяснять? — охладила Наруки пыл подруги, которая почему-то была в солнцезащитных очках и плаще.
Когда он закончил уборку в отделении центрального механизма, девушки уже ждали у выхода.
Выдыхаемый воздух тут же превращался в пар. У Мэйшэн с собой был термос с горячим чаем. Все с глубоким чувством благодарности подставили бумажные стаканчики.
— Где командир?
— Начальник вызвал, она ещё там, скорее всего.
— Ладненько… Тогда дождёмся и начнём слежку.
Мифи держала стаканчик двумя руками и посмеивалась в предвкушении, а очки её затуманились от горячего чая. Лейфон поёжился — вид у неё был какой-то злодейский.
— По-моему она просто пойдёт домой спать…
— Нее, я видела, чем она занимается после окончания ваших тренировок — продолжает тренироваться, пока не настанет время работы, так что если что и случается, то после.
— А? Тренироваться?
— Ага. Выкладывается на полную, с выкриками.
— Верно, аж кровь в жилах стынет, — подтвердила Наруки — а она кое-что в этом понимала.
Лейфон погрузился в размышления. Она сказала, что парные тренировки отменяются, а сама продолжала тренироваться.
— А, понятно.
— М? Что?
— Нет, это я так.
Лейфон догадывался о причине такого поведения, ведь именно об этом он и размышлял прошлой ночью.
Он посмотрел на Наруки, и ему показалось, что она пришла к тем же выводам. По крайней мере, в её глазах уже не было того интереса, который она проявляла ещё в конце дня.
— Ой, — тихо сказала Мэйшэн, и все тут же посмотрели на выход.
Там появилась Нина. Изо рта её выходили облачка пара, но на ней, несмотря на холод, была лишь военная форма. Но ведь она пришла сюда, не заходя в общежитие? Рабочая одежда, должно быть, лежала в висевшей на плече спортивной сумке. Лейфон вспомнил, что сумка была при ней и до тренировки.
И было нечто, чего не могла скрыть даже темнота, едва разгоняемая оранжевым светом уличных фонарей. У Нины были тёмные круги под глазами. Впрочем, утомление, о котором они свидетельствовали, на походке никак не сказывалось.
Лейфон и девушки допили чай, выкинули стаканчики в ближайшую урну, дали Нине время отойти подальше и последовали за ней. Дистанцию задавали Лейфон и Наруки. Иначе Мифи с Мэйшэн мгновенно бы себя выдали. Так казалось вначале — но на деле, возможно, даже Мифи управилась бы сама. Было совершенно очевидно, что у Нины за спиной огромная мёртвая зона. Девушка была напряжена, но её линия обзора напоминала старый проволочный забор с большим количеством дыр.
— Она утомлена, — тихо заметила Наруки, и Лейфон лишь кивнул.
Что довело Нину до такого состояния? Быть может, поражение в последнем бою? Неужто оно так подействовало на девушку? Лейфон не понимал. Хотя нет, быть может, и понимал. В Грендане он и помыслить не мог о поражении. Он не мерялся силами — он выживал. Он всегда побеждал, потому что не мог иначе. Не потому, что это был вопрос жизни и смерти — просто он боялся, что, остановившись однажды на пути к намеченной цели, не сможет двигаться дальше. Не это ли происходит сейчас с Ниной?
Причина кроется здесь, не так ли? Она защищает город — хочет защитить. Сама ему говорила, не так давно.
— Куда… она идёт?
— Действительно.
Мэйшэн и Мифи одновременно с недоумением наклонили головы.
Нина явно шагала в сторону городского периметра. Край города являлся зоной повышенной опасности, и поэтому жилые здания и здания особой важности старались строить подальше от периметра — но зато у зданий вблизи опасной зоны была дешёвая арендная плата. Лейфон не знал, где именно живёт Нина, но явно не на окраине — он видел, в какую сторону она уходит после тренировок и работы.
Наконец она оказалась на участке, где зданий не было вообще. Ветер доносил металлический лязг ног города, сливающийся в непрерывный давящий на уши гул.
Лейфон и девушки остановились за деревьями, чтобы укрыться от ветра. Подойти ближе и не быть обнаруженными возможности не представлялось. Вдалеке виднелась хоробусная остановка, а по ту сторону воздушного поля ветер разносил загрязнители и бушевала песчаная буря. В эту ночь ветер казался особенно сильным. Отрезанная полем буря казалась диковинным зверем, извивающимся в темноте.