— Доказательства есть. Они вывели из строя систему наблюдения, но человеческих глаз им не обмануть.
Есть свидетели.
— Надо вернуть информацию и изъять все копии, поэтому вечером мы конфискуем у них всё, что имеет отношение к информационным системам.
У каждого города свои законы, и, хотя Союз Школьных Городов и предъявлял некие общие требования, на практике законы подкреплялись лишь полицейскими органами самих городов. В Целни нет тюрем для долгосрочного содержания. Совершивших преступление студентов можно либо временно отстранить от учёбы, либо исключить; приезжих высылают из города; и даже если преступники, как сейчас, имеют отношение к какой-либо организации, можно лишь сообщить о произошедшем организации и руководству города, в котором эта организация находится. И нет способа удостовериться, что в родном городе преступников ждёт наказание.
Однако города находятся в изоляции, если не считать хоробусов. И если преступление совершили чужаки, бежать им некуда. Как правило, они не оказывают бессмысленного сопротивления и подчиняются городской полиции. В случае сопротивления их могут убить или выбросить из города… а желающих оказаться выброшенным в пустыню найдётся немного. Ведь требуется лишь не приближаться больше к этому городу — и твои преступления считай что исчезли. Однако…
— Всё могло пройти гладко, но тут очень некстати появился хоробус, — с кислым видом сообщил Формед.
— Когда отправление?
— Три дня на снабжение, и персонал ради нас потянул время с бумагами, но завтра утром хоробус отправляется.
Если они об этом знают, то хоробус вполне может фигурировать в их планах. Скорее всего, так и есть.
— Значит, вечером всё решится.
— Эх… Найди мы свидетелей раньше, может, и успели бы что-то предпринять. Ладно, чего теперь жалеть. Проблема в том, что мы не знаем их сил. Неизвестно, сколько военных, но военные точно есть. В городской полиции мало военных с реальным боевым опытом. Некоторый опыт мы получили недавно, в бою с чудовищами… Однако предстоит бой с людьми, и боец взвода нам бы очень пригодился.
— Но ведь необязательно именно меня…
— Нет, нужен именно ты, — хитро улыбнулся Формед и похлопал Лейфона по плечу. — Вся надежда на тебя, новичок.
Лейфон дотронулся до плеча. Оно не болело, но Лейфон словно физически ощущал этим плечом груз надежды, который возложил на него Формед. И ощущение, вроде бы, не такое уж и плохое. Но какая-то часть Лейфона не хотела признавать, что ощущение хорошее. Не нравится, что на него надеются? На заданный себе вопрос он ответа не получил.
Полицейские оцепили гостиницу, двое пошли внутрь конфисковать инфо-чипы.
— Прости, — сказала вдруг Наруки, когда казалось, что вот-вот что-то произойдёт.
— Что?
— Прости, что попросила тебя.
— Брось, я же сказал, что не против.
— Да нет же… Это подло. Воспользоваться нашим знакомством…
— Чего такого, раз я могу? У Мэйшэн вкусные бэнто, я ей так благодарен, но ничего не мог предложить взамен. Я рад, что появилась возможность отплатить за добро.
— Нет. Ты, наверное, не знаешь, но элита не занимается работой в городской полиции. Это не работа для бойца взвода.
Лейфон понял, почему Формед сказал «нужен именно ты». Выходит, решил, что неосведомлённого легче использовать? Ощущение похлопывающей по плечу руки Формеда исчезло. Обиды, однако, Лейфон не испытывал.
— Странно это. Силу надо использовать тогда, когда она нужна, там, где она нужна. Раз нужна сила бойца взвода, надо использовать силу бойца взвода.
Главной обязанностью Обладателей Небесных Клинков была борьба с гряземонстрами, но иногда они помогали полиции обеспечивать безопасность. Сила некоторых Обладателей столь велика, что им можно позволить сражаться лишь с гряземонстрами, но остальные по мере возможности помогали полицейским. У Лейфона в голове не укладывалось, что боец взвода наделён привилегией выбирать, когда и как применять свою силу.
— Лейтон…
— К тому же мне заплатят, так что ты зря беспокоишься.
— Правда? Ну хорошо. Тогда вот что.
Взгляд Наруки смягчился, но тут же в глазах вспыхнула озорная искорка.
— У тебя есть способ отблагодарить Мэй за бэнто. Просто погуляй с ней на выходных. Последнее время её что-то беспокоит, ты бы поговорил с ней.
— Мм…
— Не хочешь?
— Нет, я не против. Но куда её сводить, чтобы понравилось?
— Есть ещё много заведений, где она не бывала. Я скажу Ми подобрать местечко поуютнее. А дальше сам.
— Но дальше самое трудное.
Лирин была единственной девочкой, с которой ему прежде доводилось гулять. Тогда он не воспринимал её как представителя противоположного пола — возраст не тот. И никогда не задумывался о том, как производить на девушек впечатление.
— Удачи, — улыбнувшись, подбодрила Лейфона Наруки.
В гостинице раздался оглушительный взрыв.
Они быстро повернулись.
Входных дверей больше не было. Из проёма выбросило двух полицейских. Лейфон заметил брызнувшую кровь.
Затем, снеся остатки двери, выбежали пятеро мужчин. В документах значилось пятеро — значит, здесь все. Один мужчина нёс старый чемодан. Внутри, несомненно, лежали инфо-чипы.
Лейфон окинул каждого изучающим взглядом.
— Все пятеро.
— Все?
— Угу. Притом весьма неплохие.
Он видел свет кэй, текущей в каждом из мужчин. Мощная внутренняя кэй просто бурлила. Наруки тоже напрягла зрение, но ничего не увидела.
— Беда.
Впрочем, в словах Лейфона она не сомневалась.
— У нас в оцеплении пять военных. Их столько же, но…
— Да, надо бы поспешить.
Пока они переговаривались, полицейские окружили пятерых из каравана и приготовили дубинки.
— Сдавайтесь! — крикнул студент во главе группы военных — по-видимому, командир.
Группа каравана оставалась спокойной. Лейфон заметил дайты у них в руках.
— Я пошёл.
— Давай, — сказала Наруки, когда Лейфон уже летел к земле.
Пока он был в воздухе, группа каравана пришла в движение. Они направили кэй в свои дайты, и те восстановились. Всё оружие было для ближнего боя: меч, копьё, сабля.
Гражданские в полицейском отряде издали испуганные возгласы. Пятеро из каравана, словно ободрённые этими криками, начали действовать. По меркам военных они двигались не особенно быстро. Но оружие их было острым и могло резать плоть и кости. У полицейских же были дубинки. Это тоже дайты, и при умелом использовании многое могут сделать, но…
В целях безопасности на всех дайтах Целни стояли предохраняющие настройки. Острое оружие делалось тупым. Бои были бескровными. Это нерушимое правило спасало множество жизней в школьных городах.
Но здесь оно сыграло роковую роль. Студенты, не имеющие опыта боя против опасного оружия, дерутся совсем не так, как военные наёмники, зарабатывающие свой кусок хлеба в сражениях не на жизнь, а на смерть.
Страх сковывает, заставляет думать лишь о том, как бы не подпустить вражеское лезвие. Обороняющийся прижал дубинку к себе, пытаясь защититься, но стал лишь уязвимым для противника, и тот не замедлил нанести колющий удар — из плеча студента хлынула кровь.
— Аа!
И не он один с криком упал на землю. Четверо его товарищей тоже рухнули, получив различные ранения.
Лейфон достиг земли. Собравшаяся уже бежать к хоробусной остановке пятёрка удивлённо и встревожено уставилась на приземлившегося Лейфона. И всё равно побежали.
Лейфон снял дайт с портупеи и восстановил. Кэй потекла в меч из сапфирового дайта, голубая вспышка рассекла темноту ночи. Беглецы пытались проскочить мимо, но кэй из восстановленного меча выстрелила в их сторону. Лейфон действовал на удивление неторопливо, и двое, сделав высокий прыжок, оказались уже за его спиной. Но Лейфон целился не в них.
У его ног раздался шорох. К нему подъехал выроненный хозяином чемодан. Бывший обладатель вскрикнул от боли. Лейфон толкнул чемодан ногой. Тот проехал по земле и остановился у ног одного из полицейских.