Все. Игра окончена. Все было ложью.
Никогда не надо верить словам и поступкам людей, все ведут свою игру. Даже я.
Я перехитрила самого Алексея Македонского, ведь у этого человека все просчитано наперед. Он всегда все продумывает, но сегодня просчитался и заплатил сполна. Жизнь — дорогая цена.
Водитель довез меня до площади, я же оглядываясь пошла закоулками в свое убежище. Иду и еле передвигаю ноги, они стали ватными. Кругом мерещится опасность, временами останавливаюсь и оцениваю ситуацию. Иногда мерещится, что за мной гонятся тени, следят и злорадствуют. Хотя какая мне разница до теней, ведь я свободна.
Это сейчас осознаю, что Македонский давно распланировал нашу жизнь и строил свои ребусы, которые я должна разгадать. Теперь все. Игра кончилась. К горлу подкатил комок желчи, нагнулась и прокашлялась. Я вышла уже на знакомую улицу с гаражами и подошла к своему убежищу. Слезы задушили с новой силой.
Кажется прошла целая вечность, прежде чем я оказалась тут. Я ехала сюда с надеждой на спасение, но все равно наказана собой. И проклятые слезы не перестают течь.
Кое как открываю дверь убежища, здесь все также как оставила в прошлый раз. Правда немного пыли. Прошла вглубь и упала на кровать.
Я впала в странно оцепенение и понимание, что боль закончится. Одно только радует — свобода.
Уеду из страны и начну новую жизнь, хотя бы попытаюсь. Почему то перед глазами всплывает его огонь. Я так хочу забыть, как он смотрел на меня с одержимостью.
Сейчас мне ничего не надо. Только быть наедине с собой. И опять меня накрывает по новой. Мне нечем дышать, легкие сковала железом и новый вздох приносит боль в груди. Я убила человека, которого люблю. Отомстила за старую любовь. Блядь, ирония судьбы в том, что влюбилась в свой объект мщения. Теперь его нет. Моя боль поглощает все чувства, больше нет никаких эмоций и, наверное, испытаю когда-нибудь счастье и любовь.
В своем убежище живу уже неделю и смотрю по всем каналам новости. О смерти Алексея Македонского информации нет. Так не может же быть. Первые дни в своем убежище даже не выходила на воздух, благо здесь есть все: одежда, средства гигиены, крупы с консервами. Я пока не готова покидать это место. Боюсь неизвестности, да и сидеть здесь вечно не смогу.
Спустя несколько дней все же сходила в магазин. На воздухе в полном одиночестве среди людей поняла, что я в отчаяние. Одна в целом мире и никому не нужна.
Набралась смелости и купила дешевый телефон с номером на чужое имя. Набрала номер Македонского. Номер отключен. По глазу побежала слеза. И правда больше его никогда не увижу.
Набрала еще один номер.
— Да, — ответили мне.
— Здравствуй, Руслан. Это Маргарита.
— Узнаю твой сексуальный голосок. Ты и правда меня не подвела. Весь бизнес снова у меня. Где ты, Маргарита? — спрашивает меня.
— Далеко. Что творится в городе?
— В определенных кругах паника. Пропал Македонский, без следа. Все дерутся за власть, его бизнесом кто-то руководит. И все ищут тебя. За тебя назначили круглую сумму, вернее за твою голову.
— Ты тоже в этой гонке? — с сарказмом спрашиваю его.
— Нет, я жажду другого. Ты же знаешь.
— Знаешь, вот тебе почему-то верю.
— Так ты вернешься?
— Нет. Мне в России места уже нет, но буду тебе периодически звонить, — говорю ему.
— Мы когда-нибудь еще увидимся? — не унимается мужчина.
— Скорее всего нет, но если и увидимся, сделаем вид, что мы не знакомы. Пока Руслан, — прощаюсь с ним и отключаю телефон. Выкидываю сим карту в кусты.
Вернулась в свое убежище и на меня обвалилась адская боль. Моя собственная, внутри меня пожирает огромными кусками. Сейчас мне стало невыносимо тут находится. Облокачиваюсь лбом об косяк и вою раненым зверем. Жалею себя.
В спешке хватаю необходимые вещи, надеваю парик блондинки. Максимально меняю внешность. Теперь я Иванова Мария Захаровна по новому паспарту. Хорошо, что есть много паспортов на различные имена. Прощаюсь с убежищем, думаю больше сюда не вернусь. Закрываю двери и прячу ключ в тайнике. Так на всякий случай.
Иду по центральной улице и вижу старенькую шестерку, без труда проникаю внутрь и угоняю ее. Стараюсь не гнать, не привлекая внимание. Через час покидаю город и еду куда глаза глядят. По пути меняю машины, а дальше пересаживаюсь в автобус и следую до следующей остановки.
Так покаталась неделю, как могла заметала следы и осела в небольшом городке. Здесь так тихо, мне нравится. Главное суеты нет. С первого раза удалось снять приличный дом с видом на лес. В доме все старенькое, но меня устраивает. Два дня просто лежу балластом, даже не знакомлюсь с соседями, потому что все еще не могу прийти в себя. Мне больно.
Но прям в бездну отчаяния не позволяю себя опустить. Само тяжело ночами, в это время даю волю слезам и умираю от тоски по нему. Я выпотрошенная оболочка. Моя жизнь стала бесполезной, хотя она такой и была. Мне надо измениться, забыть ту жизнь, где я была убийцей. Стать на путь исправления.
Вся моя жизнь не имеет смысла. И именно от этого хочется орать и биться головой о пол. Ни любви, ни семьи, ничего!
Моя душа умерла в тот момент, когда спустила курок в Алексея Македонского. Умерла вместе с ним, осталась только телесная оболочка.
Я только одно не понимаю, как могла полюбить такого изверга. Не спорю и я и мой Егор были тварями, но Македонскому мы в под метки не годимся. У него была дыра вместо сердца. По всем законам жизни, я должна была его ненавидеть и презирать, но полюбила. Любила вопреки всему. Да и сейчас люблю.
Если вернуть время вспять, то все равно спустила курок ему в сердце. Вместе мы не можем ходить на одной земле. Вместе мы токсичны и отравляем все вокруг. Смерть одного из нас была неизбежна.
Больше всего ненавижу себя. Я омерзительна сама себе. Я предала саму себя.
Пытаюсь забыть, но не получается. Ночами он мне сниться и зовет на казнь. Просыпаюсь вся мокрая от пота и в слезах. И так каждую ночь. Успокоительные совсем не помогают. На время забываю, когда убираюсь в доме или брожу по лесу.
На днях познакомилась со своей соседкой. Баба Валя. Старушка уже совсем в преклонном возрасте, но бодренькая. Родственники совсем о ней забыли и вот я стала к ней захаживать каждый день и помогать.
— Машенька, а откуда ты родом? — спрашивает вечером меня баба Валя.
— Из столицы. Не получилось там, вот ищу место в жизни, — отвечаю ей печальным голосом.
Баба Валя всегда смотрит на меня серьезным взглядом.
— Вижу, от плохой жизни сбежала. Зря ты вернулась, здесь тебе совсем плохо будешь. Ты птица не для нашего городка.
— Вы меня гоните, Баба Валя? — спрашиваю, глотая слезы.
— Ты что такое говоришь, ты мне как дочь тут стала.
Больше мы с ней об этом не говорили. Понимает, душа плачет.
Тоска по моему мужчине все не проходит, только с каждым днем все сильнее. Увидеть его хочется живым, прижаться к его груди, почувствовать боль, которую он приносит. Привыкла к его боли.
По утрам стало еще больше тошнить и упала давление, наверное все от переживаний и стресса.
— Машенька, что с тобой, — кричит баба Валя, а я падаю на крыльце ее дома
Прихожу от резкого запаха нашатыря, словно вышла из тумана.
— Баба Валя, что-то себя плохо чувствовать стала.
— Беременна ты, Машенька. Поверь мне бабке старой.
Шок. Похлопала глазами и реально осознаю, что последние месячные были давно.
В ближайшей аптеке покупаю тест на беременность и уже дома делаю необходимые манипуляции. Тест показывает две полоски. Я беременна. Медленно скатываюсь по стеночки и плачу. Как такое возможно? Нам в организации делали каждый год уколы от нежелательной беременности. Я не могла забеременеть. Непонимание.
Прикладываю руку к животу и снова плачу. У меня будет ребенок от него. Ребенок от монстра. Вдруг он станет таким же как его родители? Я боюсь.