Теперь U-552 направилась на восток. Под тяжестью нависшего льда порвалась антенна. Исправив ее, Топп доложил Деницу о достигнутых результатах и попросил дальнейших распоряжений. Он донес: «Остались две торпеды. Передать их другой лодке невозможно из-за обледенения и условий погоды».
Ответная радиограмма с приказанием возвращаться в базу пришла вечером. Настроение у всех неважное, особенно у командира. Днем море словно вымерло. Суда противника, вероятно, укрывались где-нибудь в гавани, а ночью под сильным охранением незаметно продвигались, прижимаясь вплотную к берегу, от одной бухты к другой.
Два небольших парохода — слишком мало для такого дьявольски трудного похода. Так думал Топп, возвращаясь домой. Как это часто случается, именно теперь стали попадаться настоящие транспорты. Тоннаж первого встретившегося судна был не меньше 10 000 тонн. Транспорт обнаружили ночью, но при сильном волнении нечего было и думать об атаке, да еще только артиллерийским огнем. На рассвете показалось другое судно примерно такого же водоизмещения. Транспорт следовал на юго-запад и находился в очень удобной для атаки позиции, но из-за страшного северо-западного ветра поддерживать контакт с ним было невозможно, и Топп отпустил добычу. После полудня встретилось третье судно — транспорт с на редкость высокими мачтами. Атаковать его также было невозможно. И все это в течение одного дня, в условиях, когда нечем нанести удар!
Между тем транспорт подошел к подводной лодке настолько близко, что ей пришлось погрузиться. Тут терпение командира лопнуло, и он решил попытаться обмануть противника. Флага или других знаков национальной принадлежности на судне не было видно, вооружения — тоже. Открывать огонь по транспорту из 88-миллиметровой пушки при таком волнении нельзя. Лишь 20-миллиметровая зенитка, находившаяся над рубкой позади мостика, в какой-то мере годилась для осуществления задуманного. «К всплытию!» — приказал Топп.
Часы показывали 17.30, когда лодка всплыла примерно в 1000 метрах за кормой транспорта и продолжала следовать за ним. На мостике лодки подняли фонарь и начали сигналить судну: «Остановить машины! Вышлите шлюпку!»
Сначала ответа не было, но после многократных повторений требования появились ответные сигналы, понять которые было невозможно: цель то и дело исчезала за высокими волнами и тогда сигналы вообще были не видны. Транспорт продолжал следовать дальше. «Если не остановитесь, будете атакованы!» — гласил следующий сигнал. Ответа не было.
Топп, подождав еще немного, приказал готовить зенитный автомат. Первый выстрел — осечка, но потом все заработало. Двумя снарядами на судне повредили такелаж. Только теперь транспорт замедлил ход.
Тем временем начало смеркаться. U-552 осторожно подошла к левому борту транспорта. Она готова была немедленно погрузиться, если оттуда откроют огонь. Расстояние около 800 метров. «Вышлите шлюпку с судовыми документами», — снова передали немцы. Наконец с транспорта ответили, что капитан сейчас прибудет.
Однако никакой шлюпки не появилось. Тогда немцы высадили еще один магазин снарядов в корму транспорта. У противника должно было создаться впечатление, что с ним не шутят, хотя все происходящее построено было на чистом блефе. У U-552 нет ни одной торпеды, и она не может причинить транспорту большого вреда.
На верхней палубе транспорта началось движение. На воду спустили шлюпку, хотя при таком волнении сделать это было не так-то просто. Вскоре в небольшой шлюпке, безжалостно швыряемой волнами, показался капитан судна. Субмарина подошла ближе. С трудом удалось выяснить принадлежность судна — греческий транспорт, груженный английским военным имуществом.
Топп приказал всем оставить судно, которое волнами подносило все ближе к лодке. Пора уже было запускать дизели, иначе столкновения не избежать. На транспорте между тем все приготовились сойти в спасательные шлюпки. Личные вещи членов экипажа были собраны, и моряки держали их на планшире фальшборта. С судна спустили катер.
Повторив в мегафон приказание всем оставить судно, Топп подождал, пока на нем никого не осталось. Он со смешанным чувством смотрел на беззащитный транспорт. Раньше такую добычу уводили в качестве приза. Теперь же, при угрозе удара с воздуха, это сделалось невозможным.
«Подготовить орудие!» — приказал командир лодки. Заняв наиболее удобное по отношению к волне положение, лодка открыла огонь из 88-миллиметрового орудия, стреляя всякий раз, когда она поднималась на волну.
Промокший до нитки орудийный расчет выпустил в темный силуэт парохода, одиноко покачивающегося на волнах, больше десятка осколочных и зажигательных снарядов, пока холодные воды Северной Атлантики не стали перекатываться через бак судна. Наконец пароход погрузился, выбрасывая вверх через люки носовых трюмов лепестки зловещего пламени.