Никто ничего не объяснял и ничего не комментировал. У Растова даже мелькнула шальная мысль позвонить отцу.
Спросить: «Пап, а что там, в государстве, вообще творится, а?»
Спросить, как он спрашивал в садике, когда, например, над Столицей взлетал арками и фланировал драконом неожиданный, по случаю чьих-то именин, фейерверк.
Но майор, конечно, выбросил эту мысль из головы. А что, если и впрямь война? Сколько человек сейчас пытаются дозвониться до всемогущего Александра Павловича? Тысяча? Десять тысяч?
Вот выскочили из боксов на танках.
Приготовились стену ломать, как это водится по настоящей боевой тревоге для «ускорения процесса рассредоточения».
Но тут – окрик все того же дежурного по части.
Мол, стену ломать – ни в коем случае! Моторы не глушить, ждать дальнейших указаний.
Затем наконец в наушниках раздался скрипучий баритон комбата Зуева.
– Нет, товарищи, это не нападение. Поступил приказ срочно передислоцироваться на планету Тэрта… Клонских недобитков ловить будем.
– Значит, все же не война, – сияя широким красным лицом, произнес Игневич.
– Не война, не война, а убить могут, как на этой вашей войне, – промолвил фаталист Кобылин.
«Эх, Нина не придет…» – подумал Растов печально.
Глава 2
Не война
Август, 2622 г. Город Синандж Планета Тэрта, система Макран
Что думал Растов по поводу этой странной боевой тревоги?
Думал, что название планеты – Тэрта – говорит ему немногое: что-то крупное и стратегически важное в Конкордии. Но мало ли в Галактике крупного и важного?
А больше ничего не думал. Не до размышлений ему было. Ведь требовалось проследить, чтобы взводные командиры и ротный старшина Вергун впопыхах ничего не забыли: двойные боекомплекты, запчасти, топливо, провизию, воду…
Еще вспомнилось, что «рота, быстро поднятая по тревоге, не считается спавшей». Так приговаривали они в кадетстве, будучи дежурными по казарме Харьковской бронетанковой, когда приходилось среди ночи поднимать товарищей в ружье.
К их ситуации, правда, эта прибаутка не клеилась, ведь выдернули их не из постелей…
Когда грузились в войсковой транспорт «Авачинск», Растов получил ожидаемый вопрос от Кобылина:
– Ну и чего там еще начальство измыслило? Неужели десант?
– Нет, вряд ли, – сказал майор. – Нас грузят на войсковой транспорт, а это означает обычную переброску. Так что если и в десант, то не сразу.
– В каком-то смысле это плохо, – таинственно заметил Кобылин.
– Чего ж плохого-то?
– Да я вот в Египет собрался. Там меня на Синае Пехлеван ждет!
– Пехлеван?
– Ну как же! Помните кобеля собаки динго, которого я подобрал в Египте? Я его Пехлеваном назвал! Оставил его там одному надежному товарищу, Наифу Рессалину. Пока с войны не вернусь. Только собрался проситься в отпуск, а тут эта тревога!.. Как бы этот Рессалин собаку мою не выгнал…
Растов помнил ценную находку Кобылина. Конечно, никакой то был не динго… Так, в лучшем случае помесь корги с дворняжкой. Но фантазии боевого товарища следовало уважать.
– Ну допустим. А почему ты в десант так рвешься? – полюбопытствовал Растов.
– Так чтобы быстрее обернуться! Раз – десантировали. Два – мы всех убили. Три – обратно домой. Четыре – я лечу на Синай! Если все споро провернуть, в двое суток уложиться можно!
Растов одобрительно ухмыльнулся.
– Вижу, Навзарский рейд привил тебе вкус к молниеносной войне.
– Только так воевать и нужно! Не можешь молниеносно – вообще не воюй! – с горячей убежденностью воскликнул Кобылин. – Вот я сейчас читаю. – Он вытащил из нагрудного кармана замызганную книжку и потряс ею перед носом Растова. – Немец один написал, Юнгер. Называется «В стальных грозах».
– В стальных? Танкист, что ли?
– Да нет, это про Первую мировую войну. Шестьсот лет назад!
Растов наморщил лоб, припоминая.
– Так у немцев танки тогда уже были. И вроде хорошие.
– Они у немцев чуть позже появились, командир. В Первую мировую – еще не было. Юнгер этот – он в пехоте служил, ротой командовал. Ну и вот написал мемуары. Как они там воюют. С англичанами.
– Ну и как? Молниеносно воюют?
– Противоречиво. Перед атакой – трехдневный артобстрел, а потом они волнами бегут на вражеские окопы… Вот тут по возможности молниеносно, да. Но выжившие англичане косят их из пулеметов, в упор… Так что приходится падать обратно, носом в землю… А дальше как карта ляжет: иногда полку Юнгера удавалось прорвать все линии окопов, перебить всех пулеметчиков! Пойти дальше, на простор вырваться!.. А иногда останавливались прямо в первом же окопе. Ну и все, конец наступления. Продвижение вперед – триста метров. Понимаете?