И уже за мгновение перед тем, как «тигр» достиг отметки, обозначенной белым, Шварц выстрелил в третий раз. Когда снаряд ударил в лоб танку, во все стороны полетели искры. «Тигр» вздыбился, точно норовистый конь, которому натянули узду, — но все же устоял, а мгновение спустя покатился дальше. Затем механик-водитель совершил поворот, и «тигр» скрылся в густом клубе пыли.
— Три прямых попадания, — прокричал Стервятник в громкоговоритель, стоя перед пораженными увиденным бойцами «Вотана», — и при этом бронебойный снаряд ни разу не смог пробить лобовую броню. Это со всей очевидностью делает «тигр» танком, которому не может противостоять ничто. А теперь…
— Командир, разве мы можем позволить себе, чтобы наши новые танки подвергались таким испытаниям и, возможно, были повреждены в результате них? — неожиданно подал голос унтерштурмфюрер Хортен, заместитель Шварца. — Думаю, что той демонстрации, которую мы только что наблюдали, вполне достаточно для того, чтобы убедиться в превосходстве и надежности танков, которые выпускают на военных заводах Германии наши товарищи.
Стервятник удивленно уставился на молодого офицера, только что закончившего Офицерскую школу СС в Бад-Тельце и успевшего прослужить в «Вотане» всего один месяц.
— Мой дорогой Хортен, — произнес он своим скрипучим голосом, — те товарищи, про которых вы говорите, — это человеческий мусор, который пригнали со всей Европы для работы на немецких военных заводах. Часть из них соблазнили высокой платой, часть просто заставили работать насильно. И прежде чем я доверю свою жизнь произведению, созданному руками какого-нибудь полячишки или итальяшки, я хочу убедиться, что то, что они сделали, сварено и собрано действительно хорошо. К сожалению, мой дорогой Хортен, во время боя, как вам наверняка придется убедиться, русские не позволят никому сделать паузу, чтобы исправить обнаруженные в танке недочеты, которые могут являться следствием плохой работы — или скорее саботажа — со стороны так называемых товарищей, про которых вы здесь упоминали.
Лицо Хортена вспыхнуло. Он открыл было рот, чтобы сказать что-то еще, но Стервятник не дал ему такой возможности.
— Экипажи, в танки! — прокричал он в громкоговоритель. — Вперед!
Один за другим бронированные машины начали выкатываться на обозначенные разными цветами рубежи. Шварц и фон Доденбург стреляли по ним, затем танки поворачивали вправо, и из них с трудом выбирались экипажи, оглушенные грохотом выстрелов. Кое-кто блевал себе под ноги. После попадания противотанковых снарядов почти у всех неудержимо кружилась голова.
Но Стервятник не давал людям ни малейшей поблажки. Он не позволил ни одному бойцу «Вотана» уклониться от прохождения этой тренировочной дистанции. А рядом с противотанковой пушкой росла гора отстрелянных дымящихся гильз.
Вдруг все увидели, как после попадания снаряда в лобовую броню «тигра» командир очередного экипажа испугался и приказал своему механику-водителю немедленно отвернуть в сторону. Он явно опасался, что не выдержит третьего попадания. Стервятник не колебался ни секунды.
— Шварц! — крикнул он. — Всади-ка ему снаряд справа от башни!
Гауптштурмфюрер быстро прицелился и выстрелил. Снаряд попал в самое уязвимое место «тигра» — в узкий промежуток между его корпусом и башней. Из моторного отсека вырвалась струйка желтоватого дыма. Все охнули от ужаса.
— Вылезайте из танка! Немедленно! — закричал фон Доденбург. Он бросил на землю снаряд, который держал в руках, и стремительно побежал по направлению к горящему танку. Из него, корчась в огне и дыму, полезли маленькие фигурки танкистов.
Вслед за фон Доденбургом к пылающей машине помчались и все остальные. Но их помощь пришла слишком поздно — по крайней мере для командира экипажа, который, испугавшись обстрела, приказал отвернуть в сторону, и теперь неподвижно распростерся на обожженной земле.
Стервятник носком сапога небрежно перевернул труп на спину и с деланным удивлением уставился на его почерневшее лицо.
— А, все произошло так, как я и думал, — процедил он. — Это наш друг Хортен, любитель сравнительной антропологии. — Гейер с циничным видом взглянул на фон Доденбурга: — Ну что ж, теперь он узнал, что длина крайней плоти никак не может служить мерилом храбрости в бою, верно, фон Доденбург?
И, перестав улыбаться, штандартенфюрер стукнул стеком по голенищу своего сапога.
— Ну что ж, сосунки, — крикнул он бойцам «Вотана», которые расширившимся глазами смотрели на мертвое тело офицера, распростершееся на почерневшей обожженной земле. — Вы увидели первый труп. Отлично, продолжим наше занятие!
* * *