Подобный ход мыслей не очень соответствовал японцу и больше подходил какому-нибудь русскому, но взаимопроникновение культур происходит, в том числе, и во время войны. С кем поведешься — от того и наберешься, истина, не утрачивающая актуальность никогда. И распространилось ее действие не только на адмирала. Когда он собрал у себя командиров кораблей и объяснил им свою идею, поддержали ее единогласно. Если кто-то хочет войны — он ее получит! Потратив несколько часов на ревизию машин, необходимую после гонки, японская эскадра взяла курс на Гонконг.
Сасебо. Примерно это же время
Вирену никогда не нравилась японская архитектура. Только от полной нищеты и безнадежности можно додуматься до домов со стенами из бумаги. В России даже у крестьянина имеется нормальная рубленая изба, а здесь и генералу в бумажном доме жить не зазорно. Конечно, центр города может похвастаться нормальными строениями, но все равно большинство домов — убожество жуткое.
Тем не менее, размещаться пришлось на берегу. К тому моменту, как «Асахи» вошел в порт, он едва держался на воде. Справиться с затоплениями до конца не удалось, непривычный и слишком малочисленный для этого гиганта экипаж просто не мог взять их под контроль, а волнение, достигшее к вечеру шести баллов, еще более усугубило положение. Так что к Сасебо броненосец приполз, что называется, на последнем издыхании. Хорошо еще, на береговых батареях при виде израненного корабля ничего не заподозрили и пропустили его вместе с транспортом, который сочли трофейным, в порт. Ну а дальше все было просто.
Для японцев оказалось полной неожиданностью, когда с борта только что пришвартовавшегося транспорта на них хлынула сметающая все на своем пути белая волна. Порт, склады, арсеналы был захвачен молниеносно, затем та же судьба постигла не готовые к отражению атаки с суши батареи. На все про все ушло не более трех часов, причем время это было, в основном, затрачено на марш-бросок к тем самым батареям, расположенным в отдалении от города. Осознание того, что если им не удастся победить, то их перебьют, как кроликов, добавило людям энтузиазма. В результате удалось добиться быстрой победы при минимальных жертвах с обеих сторон. Немногочисленные японские корабли в порту были захвачены абордажными группами с «Асахи» и вообще без выстрела, благо команды, в основном, находились на берегу. Брандвахтенные миноносцы попытались изобразить сопротивление и даже атаку, но были разорваны в клочья бьющими прямой наводкой орудиями броненосца. Словом, блестящая победа.
Сделали это как раз вовремя, и очень скоро порт заполнили избитые в сражении русские корабли. Почти все, кроме миноносцев и оказывающей им поддержку «Полтаве», единственному броненосцу русской эскадры, сохранившему боеспособность. У наскоро слепленного оперативного соединения были совсем иные задачи, решенные им, надо признать, с блеском.
Пока броненосец, пользуясь знанием о минных заграждениях (весьма, кстати, жиденьких), безбоязненно маневрировал в виду японского побережья и грохотал своими двенадцатидюймовками, отвлекая на себя огонь немногочисленных и слабых береговых батарей, миноносцы под командованием лейтенанта Бахирева прорвались в гавань Нагасаки. Разрядив минные аппараты, они подорвали три транспорта, причем один весьма удачно, прямо на фарватере. Остатки мин были выпущены по портовым сооружениям, и сейчас Нагасаки даже временной базой для японского флота не мог служить в принципе. Более того, возник пожар, который начал быстро распространяться, чему способствовала конструкция японских строений и большое количество горючих материалов в самом порту. Ни и тот факт еще, что из него при русской атаке разбежались все, имеющие ноги, и бороться с огнем оказалось просто некому.