Раньше Аэлло, юной гарпии, что едва достигла возраста Ранней Зари, приходилось выхватывать перо руками и только потом метать во врага. Покрыть ладони стальными чешуйками не всегда успеешь, особенно в бою, и юные сестры возраста Зари, Рассвета, Утра и даже Дня часто режут о собственные крылья пальцы.
С прибытием в Цитадель в Аэлло начало пробуждаться что-то неведомое, чему лучше всего подходило слово – сила. Рядом не оказалось тети Келены, или другой зрелой гарпии, чтобы определить уровень этого наверняка. Но внутренний голос подсказывал, что возраст новой силы никак не раньше Полудня. Мысль об этом, напополам с зудом в крыльях, гнала Аэлло каждый день, ни свет, ни заря узнать, насколько сильнее она стала.
И считать дни до возвращения домой.
Глава 2
Спикировав прямо к закрытым воротам, Аэлло набрала побольше воздуха и покрыла костяшки пальцев стальными чешуйками.
На гулкий и решительный стук никто не вышел.
– Эй! – крикнула гарпия. – Теонард! Выходи сейчас же!
Ей по-прежнему никто не открывал.
– Теона-ард! У меня срочное дело! Срочнее некуда!
Не собираясь сдаваться, Аэлло развернулась к двери спиной и принялась колотить ногой. Из-за спины донеслось:
– Горное Лихо! Ты чего так расшумелась?
Проходящий мимо гном застыл на месте, могучие ручищи сложил на груди. Васильковый взгляд так и впился в гарпию, куцая курчавая борода даже вперед подалась от любопытства.
– Привет, Тарнат, – поздоровалась Аэлло. – Не до тебя сейчас. У меня к Главе дело.
– Какое-такое дело? – спросил гном и поскреб макушку.
– Важное, – решительно ответила Аэлло. – Важнее не бывает!
– Если такое важное, надо совет собирать, – резонно заметил гном.
Аэлло скрипнула зубами.
– Не настолько важное, чтобы разбирать его на совете, – процедила она. – Но настолько, чтобы решить его с Главой прямо сейчас! Промедление просто смерти подобно!
– А чьей смерти? – спросил гном, вытаращив глаза.
Аэлло назидательно подняла палец.
– Это, – сообщила она. – Не твое дело. И не мое! Это вообще Глава решить должен, и как можно быстрее, потому что его касается. То есть не только… но в первую очередь – его!
Тарнат тяжело вздохнул и пожевал губами.
– Ну ладно, – сказал он. – Если такое важное, и если ты мне все равно не скажешь…
Аэлло сверкнула зеркальцами глаз.
– Если ты скажешь сейчас, что все это время знал, где Теонард, и заговаривал мне зубы…
Тарнат поднял руки в примирительном жесте.
– Тише, тише! Ничего я зубы не заговаривал, это как-никак не по Вежеству! А поинтересоваться должен был! Для порядка…
– Где он?! – гневно вскричала гарпия, нетерпеливо подпрыгнув над землей. Для пущего эффекта она приняла боевую форму, отразив солнечный свет мириадами стальных чешуек.
– Ты бы так не делала, а? – попросил Тарнат, заслоняя глаза рукой. – Секунду назад девочка-девочкой была, даже весьма хорошенькая, хоть и тощевата на мой вкус… А так прямо чудище какое-то!
Аэлло вернула основную форму и устало произнесла.
– Я знаю, что сейчас сделаю. Я убью тебя, Тарнат. И мне станет легче.
Гном возмущенно взмахнул ручищами.
– Меня-то за что? – воскликнул он. Но, встретившись с хмурым взглядом зеркальных глаз, поспешно добавил: – Брестида поехала в дозор в сторону Ялдарии, и Глава вместе с ней…
Он не успел договорить, как Аэлло издала воинственный клич гарпий и крылатым смерчем взмыла в небо.
Тарнат поковырял пальцем в ухе.
– Ну и голосок… Банши обзавидуется, – пробормотал он, прежде, чем пойти дальше по своим делам.
***
– Брестида, – повторяла Аэлло, как заклинание.
Ни амазонки, ни Теонарда она не встретила на вылете из Цитадели, хоть летела медленно и низко, пристально вглядываясь вниз.
Колесо Цитадели осталось позади, и под крылатой фигуркой оказалось старое капище. С выжженной дочерна земли поднялась стая ворон. Встретившись в воздухе с гарпией, птицы раскаркались, что заставило Аэлло взять выше, раздраженно хлопая крыльями.
– Совсем плохие! – крикнула она им с высоты. – Всех в Цитадели перебудили!
Посчитав, что была с нахалками слишком вежливой, Аэлло постучала большими пальцами по лбу, что на языке сестер ветра означает «дуры».
Поравнявшись с клином диких гусей, Аэлло, для разнообразия, пристроилась сзади.
Летящий перед ней гусь выгнул шею, уставился на гарпию маленькими злобными глазками. Во взгляде превосходство, мол, «моя птица сильная, твоя – слабая»! Аэлло отлично знала, что гусь неспроста летит слегка сбоку впереди летящего, так легче поймать крылом вихревые потоки, которые передний оставляет позади. Впереди летит сильнейший – вожак, самые слабые и молодые птицы – позади.