– Да или нет, Джесси?
– Нет, конечно, нет!
У него отлегло от сердца.
– Ты украла что-нибудь? Подделала талон для питания? Кого-нибудь оскорбила? Причинила ущерб городу? Говори же, Джесси!
– Я не сделала ничего особенного. То есть не то, что ты думаешь. – Она оглянулась. – Лайдж, почему мы стоим здесь?
– Мы не тронемся с места, пока ты все не расскажешь. Ну, начинай. Зачем ты пришла к нам?
Бейли встретился со взглядом Р. Дэниела, устремлённым на него поверх головы Джесси.
Джесси заговорила тихим голосом, который становился всё громче и уверенней по мере того, как продолжался её рассказ.
– Всему виной эти медиевисты. Ты-то их знаешь, Лайдж. Они всегда тут как тут и всё время болтают. Так было, ещё когда я работала помощником диетолога. Помнишь Элизабет Торнбау? Помнишь наши разговоры? А она ссылалась на эти ролики книгофильмов, что до сих пор ходят по рукам. Ну, знаешь, вроде «Позора городов» того парня… Как тем его имя?
– Оргински, – рассеянно сказал Бейли.
– Вот, вот, только большинство из них намного хуже. А когда мы с тобой поженились, она стала страшно ехидничать. Бывало, говорит: «Уж коли ты вышла замуж за полицейского, так станешь, наверное, настоящей городской дамой». Она стала меньше со мной разговаривать, а потом я ушла с работы, и на этом всё кончилось. Она рассказывала мне всякую всячину и, наверное, хотела меня поразить, или ей нравилось казаться эффектной и таинственной. Понимаешь, она была старой девой и так никогда и не вышла замуж. Многие из этих медиевистов просто-напросто неудачники. Помнишь, ты как-то говорил, Лайдж, что иногда люди сваливают собственные неудачи на общество и требуют переделать города, потому что не могут переделать сами себя.
Бейли вспомнил, но теперь эти самые слова прозвучали для него как пустая болтовня.
– Пожалуйста, ближе к делу, Джесси, – ласково сказал он.
– В общем, – продолжала она, – Лиззи всегда твердила, что придёт день и люди объединятся. Мол, всему виной космониты, потому что они хотят, чтобы Земля всегда оставалась слабой и деградировала. Это было её любимое словечко – «деградировать». Посмотрит, бывало, на меню, которые я составила на неделю, поморщится и скажет: «Деградируем, деградируем». Мы в поварской со смеху умирали, когда Джейн Майерс принималась её передразнивать. Она говорила – Элизабет, конечно, – что в один прекрасный день мы разделаемся с городами и станем жить на свободе, а заодно и рассчитаемся с космонитами, которые стараются всучить нам роботов, чтобы навсегда связать нас с городами. Только она тогда не говорила «роботы»: она называла их – простите меня, Дэниел – «бездушными чудищами».
– Я не понимаю значения прилагаемого, Джесси, – сказал робот, – но тем не менее принимаю ваше извинение. Пожалуйста, продолжайте.
Бейли заёрзал на месте. Вот так с ней всегда! Будет ходить вокруг да около, что бы тут ни случилось, каким бы критическим не было положение.
– Элизабет любила говорить намёками, чтобы создать впечатление, будто у неё много единомышленников. Бывало, начнёт: «На прошлом собрании…», потом остановится и посмотрит на меня так, словно ей и хочется, чтобы я её порасспрашивала, да боится, как бы не попасть из-за меня в беду. Я конечно, ни о чём не спрашивала. Не хотелось доставлять ей удовольствия. Короче говоря, когда мы поженились, Лайдж, все это прекратилось, пока…
Она замолчала.
– Продолжай же, Джесси, – подгонял её Бейли.
– Помнишь, Лайдж, как мы с тобой повздорили? Ну, из-за Джезебел?
– Ну и что? – Он даже не сразу сообразил, что Джесси имеет ввиду своё имя, а не говорит о ком-то другом.
Он повернулся к Р. Дэниелу и стал машинально оправдываться:
– Джезебел – полное имя Джесси. Она его не любит и не пользуется им.
Р. Дэниел серьёзно кивнул, а Бейли подумал: «Господи, и это ещё на мою голову».
– Меня это здорово взволновало, Лайдж, – продолжала Джесси. – В самом деле. Может, это и глупо, но твои слова не выходили у меня из головы. Ты сказал, что Джезебел была просто консервативной и отстаивала обычаи своих предков против странных обычаем пришельцев. В конце концов, меня тоже звали Джезебел, и я всегда…
Она замялась, подыскивая нужное слово, и Бейли подсказал ей:
– Отождествляла себя с ней?
– Вот-вот, – сказала она, но тут же замотала головой и опустила глаза.
– Вернее, нет. Не в прямом смысле. В общем, ты помнишь, за кого я её принимала. Я такой не была.
– Я знаю, Джесси. Не глупи.
– Я ломала над этим голову и решила, что сейчас всё происходит так же, как было когда-то. То есть у нас, землян, были свои старые обычаи, но вот пришли космониты с массой новых обычаев и стали поддерживать то новое, до чего мы как-то добрели сами. Может быть, медиевисты всё-таки правы. Может, нам и в самом деле стоит вернуться к старым добрым обычаям… Вот я вернулась и нашла Элизабет.