– Наставники монахов вон там.
Ксилай величаво повёл головой в сторону обширной площадки на окраине лагеря. Площадка выходила к самому обрыву. На ней, разбившись на пары, тренировалось человек двадцать-тридцать бойцов – с шестами, с мечами, с парными кинжалами и просто врукопашную.
– Но сейчас, как видишь, свободных наставников нет, – продолжал ксилай.
– И что делать?
– Ждать.
– Вот еще! А если я тороплюсь? Может, можно как-то…
Оба ксилая синхронно покачали головами.
– Жди, пока кто-нибудь из наставников освободится, – сказал левый.
– Ну или можешь пойти к Вэйюн Бао. У него почти не бывает учеников.
– Отлично! Как его найти?
– В это время дня он обычно медитирует, обратив свой взор в сторону океана. Его любимое место – чуть севернее от лагеря. Иди вдоль обрыва и найдешь его.
– Вот за это спасибо! Я попробую.
Я уже отошел на несколько шагов, но обернулся, спросив напоследок:
– А почему это у него мало учеников?
Но стражники снова застыли истуканами. С тем же успехом можно было что-нибудь спрашивать у каменных львов, которые частенько попадаются у входов в старинные здания.
Ладно, выясню всё сам. Выбор у меня пока невелик.
Одинокого ксилая я и правда отыскал довольно быстро. Он восседал, скрестив ноги, на большом плоском камне, выступающем над краем обрыва. Был он чёрен как уголь, с короткой блестящей шерстью и маленькой головой с круглыми прижатыми ушами. Если уж сравнивать этих ребят с разными видами кошачьих, то он определенно больше всего походил на чёрную пантеру.
Одет он был в какой-то просторный балахон, наподобие кимоно. У его ног лежал массивный боевой шест, по сравнению с которым мое оружие – просто выломанная из забора жердь. Шест был покрыт затейливой резьбой, по краям укреплен широкими кольцами из темного металла с гравировкой. Наверняка эта штуковина еще и зачарована.
– Эм… почтенный!
Ксилай продолжал сидеть неподвижно, и взгляд его полузакрытых глаз был устремлен в одну ему ведомую точку где-то на горизонте, на границе океана и неба.
Я, опасливо поглядывая за край – все-таки высота здесь приличная, не меньше девятиэтажного дома, – обошел медитирующего кругом, помахал ему рукой и даже пощелкал пальцами перед его мордой.
– Эй, как тебя там?.. Встречай нового ученика! Кыс-кыс!
На кошачьи позывные он отреагировал на удивление резко – его расширившиеся глаза вспыхнули зелеными огоньками, и на иссиня-черной морде блеснули белоснежные клыки.
– Ну слава богу! Я уж думал, тебя парализовало тут от сидения на холодном. Меня зовут Мангуст. Я хочу учиться у тебя.
– Чему?
– Ну чему ты там учишь? Я монах. Хочу найти свой Путь, познать Ци и… в общем, всякое такое.
Вэйюн Бао плавным движением поднялся на ноги, и морда его оказалась вровень с моим лицом. Он чуть наклонился ко мне и прищурился, будто пытаясь разглядеть волосы в моем носу. Я немного отстранился.
– Вэйюн Бао не будет тебя учить! – наконец мотнул он головой.
Голос его был слегка гнусавым, а шипящие звуки – чуть более шипящими, чем надо. На звуке «а» и вовсе явственно проскальзывало мяуканье. В общем, всё, как если бы вдруг ваша кошка научилась разговаривать.
– Вот те раз! – удивился я. – Это еще почему?
А-а-а-й!
Движения его я не разглядел, и чем он меня двинул – тоже не успел понять. Звонкий удар, вспышка и – буквально искры из глаз. От боли и неожиданности я чуть не свалился в пропасть – пошатнулся назад, зажимая ушибленный нос. Глаза слезились, всё вокруг заволокло мутной пеленой. Пока проморгался, пока успокоился…
Ксилай всё это время невозмутимо наблюдал за мной и в конце концов тихонько покачал головой.
– Ты не готов!
И снова уселся на свой камень. Меня изрядно потрясывало от злости, и я уже было замахнулся своим посохом, чтобы огреть обнаглевшего кошака поперек спины. Но тот, не оборачиваясь, предупредительно поднял руку, блеснув когтем на указательном пальце.
– Да чтоб тебя! Я начинаю понимать, почему у тебя нет учеников!
– У Вэйюн Бао есть ученики, – возразил ксилай. – Но их мало. Я беру только тех, кто готов. Кто искренне жаждет найти свой Путь.
– Так я жажду, ты просто плохо посмотрел! Давай начнем хоть сейчас.
– Выбор Пути не терпит суеты и поспешных решений. Между сенсеем и его учеником возникают узы, разорвать которые – значит потерять лицо. И многое из того, что уже достиг.
– Хочешь сказать, когда я выберу наставника – поменять его нельзя?
– Можно. Но цена будет высока.
– Говори конкретнее. Сколько?
– Речь не о презренном золоте, Мангуст.
Я вздохнул, задумчиво окинув взглядом простирающийся перед нами океан. Да что ж за напасть-то. И что теперь делать с этим упрямым котярой? Может, не стоит с ним вообще связываться?