— Х-ммм. Тут собрались настоящие сливки.
— Верно. Знать бы еще, зачем.
— Немного осталось, доктор Шмидт вам все объяснит.
— Надеюсь на это Джон.
Конференц-зал потихоньку заполнялся людьми. Особенности современного пилотирования МД были явны стоило взглянуть на собравшихся. Мужчин немного, в основном среди командования, и лишь малая часть носила летные комбинезоны. Цветник, меня не особо волновал. А вот причины для собрания, напротив. В прошлый раз такое происходило перед Третьей волной. И это не добавляло мне оптимизма. От тяжких размышлений отвлекла заноза из Гонконга.
— Эй, чего грустишь? — Мэй, мило улыбалась делая вид, что ничего не задумала.
— Предчувствие нехорошее.
— Твоя интуиция еще не подводила. Думаешь все так плохо?
— Не знаю. Но подозреваю нас тут не для репетиции парада победы собрали.
— Последний раз, когда в бой шли все оперативные соединения был в Токио, да? — разом растерявший всю энергию китайский ураган сдулся, будто воздух выпустили. Видимо не только у меня кошмары о тех днях.
А ведь девушка не такая, какой пытается казаться. Вся эта стервозность, лишь защитная реакция, как колючки на кактусе. Она, как и многие в комнате прошла через горнило самой страшной войны человечества. Конечно это оставило след на характере капитана Линь. Что уж скрывать, никого не обошла эта участь. Чувства пришлось отбросить, ради собственного выживания. Враг ведь не станет давать времени нам, чтобы оплакать семьи, друзей и любимых.
Рука легла на плечо хрупкой сослуживицы и несильно сжала. Одна из вещей в которую, я еще не утратил веру, так это мои товарищи. Поддержать в трудный момент, то немногое что я мог сделать сейчас. Но атмосферу боевого братства разрушила одна фраза.
— Не подкатывай ко мне, тебе ничего не светит без свадьбы. Хочешь десерт, делай предложение. Учти, я не люблю обычное золото. Лучше серебро. Так что скажешь милый? — на серьезном личике, горели глаза, в которых плясали чертята.
— Не в моем вкусе. Слишком плоская. — цель, отогнать неприятные воспоминания уже окончилась успехом, так что можно и позлить азиатку. Она крайне болезненно переносила разговоры о своей фигуре и это всегда выводило ее из себя.
— Что!? Я плоская? Да, как ты смеешь? У меня второй размер, придурок! Смотри, от чего отказываешься!
Дальше произошло непоправимое. Как знать может это и был тот самый взмах крыльев бабочки приведший к шторму в океане. Обманчиво тонкие и выглядящие слабыми ручки мертвой хваткой вцепились в мою ладонь и раньше, чем я успел понять что-либо, потянули на себя с силой локомотива. Через секунду пальцы сомкнулись на мягком и упругом холмике. Тактильные ощущения без ошибки определили в сжимаемом объекте женскую грудь, не скрытую одеждой. Чисто по привычке большой палец прошелся по горошинке соска, вызвав легкий румянец у лучшего снайпера Азиатско-Тихоокеанского региона.
— Ты что делаешь? — кажется не стоило пользоваться ситуацией и наглеть.
— Эй Мэй, можно как аналитик закончит и нам тоже попробовать? — панический ужас поднялся из глубин души. Повернув голову я увидел, что лучшие пилоты мира, вкупе с двумя генералами и научниками в белых халатах, выпучили глаза на нашу сценку. Похоже крики возмущения китаянки привлекли внимание всего зала.
Не став с воплями одергивать конечность из-под маечки Мэй и тем более падать на пол, как в каком-нибудь аниме гаремнике, я спокойно вынул руку и встав по стойке смирно, четко извинился перед наблюдателями с круглым шарами.
— Простите, господа. Не поймите неправильно. Я проводил медицинский осмотр капитана Линь. Еще раз прошу прощения, за доставленные неудобства. — к счастью стерва по вине которой все это произошло, поняла все верно и ограничилась кивком, подтверждающим мои слова…
Глава 3
Глава 3 Романова
Мерный гул двигателей самолета усыплял, и пассажиры мирно спали на своих местах. Все, кроме одного. Девушка в форме армии СССР, с нашивками младшего лейтенанта держала в руках старую потертую фотокарточку, с которой на нее смотрела счастливая семья. Родители и их дети. Мальчик лет десяти и миленькая девочка помладше, в коротеньком летнем платьице. Сколько ей тут? Пять? Может шесть? Лица почти стерлись из памяти. Только это фото и осталось. Семья. Странно, у кого она есть, часто не ценит ее. Таким людям не понять, что значит расти сиротой. Нет никого, к кому ты можешь прийти за поддержкой. Никто не похвалит тебя просто так, дабы поднять настроение. Ты остаешься наедине с этим миром, в расчете только на собственные силы. Перед глазами нехотя всплывали картины далекого прошлого.
Вот ее испуганную забирают милиционеры, чтобы сопроводить в областной детский дом номер 2. Директор этого заведения, от которой пахло табаком, встречает таких же как она у кованых ворот. Это место маленькой девочке сразу не понравилось, как и то что у нее отобрали любимого плюшевого медвежонка, которого ей подарил папа на день рождения. Годы в сером и жестоком месте пролетели и вот ее уже отчитывают за украденную банку сгущенки со склада. Старая кошелка после словесной выволочки, оттащила подростка к деревянному комоду, служившему карцером для наказаний провинившихся воспитанников. До сих пор она помнила запах пыли и мочи, который был внутри. Не все отличались силой духа.
Так она и жила почти до совершеннолетия. Дни сменялись беспокойными ночами, в которых ей снилась семья. Они были единственной отдушиной в этом мраке. Детдом крайне сложное место. Жизнь здесь сопровождалась животными законами и правом сильного. Особенно если учитывать условия перманентной войны и сопутствующие проблемы. Все ресурсы уходили на фронт и у обычных людей быт был крайне скромен. А уж сирот снабжали по остаточному принципу.
К 15 годам девушка выгодно отличалась от большинства нескладных худощавых замарашек. Длинные шелковистые локоны и смазливая мордашка стали причиной ненужного внимания. На нее стал засматриваться заведующий хозяйственной частью. Воспитанники знали, что он таскает в подсобку понравившихся детей и пользуется ими для удовлетворения своей похоти, расплачиваясь сладостями. При чем не только девчонок. Находились и те, кто шел с ним по собственному согласию. Она презирала такое проявление слабости. Других подростков тоже привлекала яркая блондинка с зелеными глазами, которая была заметна среди забитых и чумазых куриц. От попыток изнасилования останавливала давняя история, когда красавица проткнула вилкой не по годам развитого и наглого детдомовца.