— Еще бы, я столько всего по истории изучал. Так что ничего удивительного. Хотел спросить: у какого памятника, связанного с Византием, оставили труп?
— Такого памятника больше нет… Убийцы оставили труп в районе Сарайбурну — в месте, где предположительно находился храм Посейдона…
— Откуда ты знаешь, что убийцы намекали на этот храм? Ты же сказал, что там такого храма больше нет.
— По монетам… — Они ошеломленно уставились на меня. — Рядом с трупом оставили монету, отчеканенную в память о Византии. Мы нашли такие монеты и рядом с другими жертвами. Константин, Феодосий Второй, Юстиниан…
Евгении стало страшно интересно.
— Все монеты были связаны с императорами? — спросила она.
— Нет, еще была монета, которую отчеканили во время правления султана Мехмеда Завоевателя. Вчера мы нашли еще один труп. Его тело было в мечети Фатих, а голову подбросили во дворец Топкапы.
Лицо Евгении скривилось от отвращения.
— Какой ужас! Как только люди способны на такое?
— Согласен, это жутко. Но самое ужасное заключается в том, что убийства, видимо, будут продолжаться. И нам остается лишь гадать, куда они подбросят следующую жертву.
Я взглянул на Йекту. Он снова начал уходить в себя, в пучину своего горя.
— Йекта, а ты ведь изучал архитектуру. Как думаешь, куда убийцы подбросят следующее тело?
Он был застигнут врасплох и ответил, смутившись:
— Что? Откуда мне знать?
— Какой султан приходит на ум после Мехмеда Завоевателя? И памятник, возведенный им?
Он сдвинул брови, задумался. Потом почесал лоб и высказал свое предположение:
— Тебе известно, что после Мехмеда Завоевателя правил его сын, Баязид Второй. Комплекс зданий, названный в его честь, находится на площади его имени. Еще есть султан Селим Явуз и связанные с ним постройки — недалеко от района Чаршамба. И конечно же, султан Сулейман Кануни… — Его глаза потемнели. — Разумеется, с Сулейманом все немного сложнее. Потому что на время его правления выпадает эпоха архитектора Синана и убийцы могут сделать привязку к любому из возведенных им зданий: комплекс при мечети Хасеки Хюррем, мечеть Шехзаде, мечеть Михримах-султан и, конечно же, мечеть Сулеймание…
— А ты бы что выбрал?
— Что ты хочешь сказать? — он с укором посмотрел на меня. — Что ставишь своего друга в один ряд с убийцами?
Я подумал, что он обиделся, и попытался спасти ситуацию:
— Да нет же, прошу тебя просто предположить. К тому же в этом деле у нас нет уверенности в том, что за убийствами стоят злодеи в традиционном понимании слова. Скажу вам по секрету: все жертвы так или иначе занимались кое-чем незаконным. Все они зарабатывали деньги, спекулируя на историческом наследии нашего города.
— Но смерти никто не заслуживает, — возразила Евгения. — Каким бы ни был мотив, восхищаться убийцами неправильно.
Я оказался меж двух огней…
— Абсолютно согласен с тобой, Евгения… Просто я пытался немного ввести вас в курс дела.
Я надеялся, что мне удастся успокоить всех и вернуться к неоконченному разговору с Йектой. Но внезапно к хору осуждения присоединился Демир:
— Нет, ты с ней не согласен, Невзат. И не смотри на меня так… Ты и раньше такое говорил. Йекта свидетель!
— Что? Какой еще я свидетель?
— Давай вспоминай. В тот день, Невзат, ты последний раз был с нами на «Агоре».
— «Агора»? — взволнованно спросила Евгения. — Ты имеешь в виду мейхане в Балате?
— Нет, «Агора» — это наша лодка. Мой покойный отец назвал ее так потому, что ему нравились старые мейхане. И больше всего он любил «Агору», она располагалась недалеко от нашего дома. — Демир снова посмотрел на меня. — Ты помнишь нашу последнюю рыбалку? Прошлой осенью… — В памяти у меня тут же возникли какие-то смазанные обрывки. — На море еще стоял туман, и вокруг никого: ни лодок, ни чаек, ни морских буревестников… В общем, ни души.
— Да, я припоминаю, — кивнул Йекта. — И правда, что за вид открывался с лодки в тот день! С моря поднимался туман. Он закрывал все уродливые постройки на берегу. Видны были только минареты, купол собора Святой Софии и башни дворца Топкапы… Мы как будто плыли к висевшему в воздухе сказочному городу.
Небольшая лодка, словно прорвавшись через темную завесу памяти, возникла перед моим мысленным взором.
— Все верно. Ты прав, в тот день стоял очень сильный туман. Почти ничего не было видно. Стамбул, казалось, полностью исчез…
— Странное было утро, — тихо прошептал Демир. — Мы не видели ничего вокруг, кроме самих себя. А море выглядело так, будто его похитили какие-то мифические существа.