— Наш разговор не касается ассоциации и наших с вами дел, — Намык попытался успокоить сидящих за столом. — Это не займет много времени.
Доверия во взглядах не прибавилось. У меня в жизни бывали ситуации и похуже, так что на этот раз мне было, как говорится, до лампочки. Тут захныкал ребенок. Наверное, подумал, что его бросили, и взбунтовался, но скоро затих.
— Да уж, видать, собрания тут очень важные, — с сарказмом усмехнулся Али, — даже дети участвуют.
Хорошо, что эти слова расслышал только Намык. Однако он никак не отреагировал на них, просто указал на дверь смежной с залом комнаты:
— Давайте поговорим в более спокойном месте.
Я кивнул, разглядывая развешанные на стенах зала фотографии. Они свидетельствовали, как нещадно мы уничтожаем собственную историю. Неприглядный на вид пятизвездочный отель на месте Большого дворца. Облупившиеся каллиграфические надписи на стенах мечети Сулеймание. Свалка вместо дворца Буколеон, построенного еще в византийские времена. Дряхлые деревянные дома в районе Кадырга. Торговцы трусами на фоне римских колонн у площади Беязыт. Никому, похоже, не нужный античный порт, обнаруженный в ходе строительства стамбульского железнодорожного тоннеля Мармарай. Трагикомичная надпись «Наши военные — лучшие!», сделанная черной краской на мраморе османского фонтана. Проржавевшее старинное оружие, полуистлевшие картины и султанские одежды в залах дворца Топкапы. Фотографии беспощадно демонстрировали весь ужас уничтожения прошлого. Справа на желтоватой стене красным курсивом была выведена огромная надпись: «Так пусть, Синан, имя архитектора носят только те, кто способен сравниться с тобой талантом и знаниями». Под ней стояла подпись: «Султан Селим И, сын султана Сулеймана Кануни-Законодателя».
Зайдя в комнату, я поинтересовался:
— Намык-бей, чем это вы здесь занимаетесь? Что означает аббревиатура АЗС?
Кажется, наш собеседник не горел желанием отвечать.
— АЗС — неправительственная организация, — нехотя выдавил он. — Мы пытаемся сохранить историю нашего города. — Он жестом пригласил нас сесть.
На моем стуле лежал плакат пикетчиков. На нем, как и на остальных, был изображен старый стамбульский дом. Лозунг под снимком гласил: «Не разрушай, не жги, а защищай!» Прежде чем сесть, я свернул плакат и переложил его на журнальный столик. Али устроился на соседнем стуле с облупившейся краской. Пока Намык усаживался в офисном кресле, которое, видимо, кто-то принес сюда со своего официального рабочего места, я заметил на стене еще одну фотографию. Молодая женщина на фоне старых городских стен готовит еду на газовой колонке. Ее муж сидит по-турецки на дешевом ковре и крутит сигарку. Двое мальчишек, по виду их сыновья, лыбятся на камеру так, что обнажены беззубые десны.
— Это еще самое невинное, — сказал Намык, заметив мой взгляд. — Люди без крыши над головой пытаются хоть как-то удержаться за жизнь. Находят убежище в исторических памятниках. Какая-то насмешка судьбы. Гораздо больше пугают те, кто делает на этом деньги. — Он глубоко вздохнул, видимо, желая усмирить свое раздражение. — Вы спрашивали про АЗС. АЗС — это Ассоциация защиты Стамбула.
Высокомерный вид Намыка не оставлял никаких сомнений: он нас презирал. И совершенно не скрывал этого. Конечно, такой расклад не мог понравиться Али.
— Ассоциация защиты Стамбула? — переспросил он насмешливо. — И от кого же, позвольте поинтересоваться, вы его защищаете?
— От варваров, — голос Намыка звучал категорично. Было видно, что он безгранично верит в то, чем занимается. — Мы защищаем этот древнейший город от дельцов и захватчиков. Только вдумайтесь, наша история насчитывает почти три тысячи лет!
Он не договорил, потому что его беспардонно перебил Али:
— А вас кто-то просил о защите? Вы ведь, кажется, хирург? Так какое вам дело до судьбы нашего города и его истории? Кто-нибудь просил вас о помощи?
Я взглядом умолял Али помолчать, но он вошел в раж и не замечал ни меня, ни моих знаков.
Намык спокойно посмотрел на моего разгорячившегося напарника и, повернувшись к окну, сказал:
— Видите вон то строение?
— Это мечеть Зейрек, — тут же отреагировал я.
Мой ответ удивил его.
— Вы живете в этом районе?
— Нет, но не так далеко отсюда. В Балате.