Похоже, голос все же выдавал меня.
— Я в порядке, в порядке… Где вы сейчас?
— Едем к мечети Сулеймание. Али набирал вас несколько раз, но так и не дозвонился.
— Да, у меня были дела. Как ваши успехи? Выяснили что-нибудь?
— Увы, — ответила она с ноткой отчаяния в голосе. — Хотя, в общем-то, мы были правы. На семи гравюрах в доме Недждета Денизэля изображены семь исторических мест, где были оставлены тела предыдущих жертв.
Зейнеп говорила без утаек — настолько была уверена в честности своего начальника, настолько ему доверяла. А этот самый начальник в эту самую секунду строил коварные планы, как бы обмануть своих товарищей.
— Мыс Сарайбурну, площадь Чемберлиташ, Золотые ворота, собор Святой Софии, мечеть Фатих, дворец Топкапы и мечеть Сулеймание. Все эти места уже помечены убийцами. Где же они оставят седьмую жертву? Может ли случиться так, что они вовсе не похищали Адема Йездана? Может, на Хакане Ямалы все закончится?
Наступил критический момент: я больше не мог обманывать Зейнеп, использовать ее доверие в собственных целях, слышать все эти слова.
— Сарайбурну, — выпалил я, даже не дав себе времени на подготовку, наверное, потому, что знал: еще секунда раздумий — и я никогда уже этого не скажу. Или потому, что не хотел, чтобы Невзат-человек, готовый в любой момент взять надо мной верх, помешал решению Невзата-инспектора. Возможно, я боялся снова поддаться воспоминаниям, окружавшим меня со всех сторон.
— Сарайбурну, — повторил я, уже полный решимости. — Они закончат там, где начали. Тело Адема Йездана оставят там же, где и первую жертву. У памятника Ататюрку.
Убийцы или жертвы?
Я подъезжал к причалу в Сиркеджи. До памятника Ататюрку оставалась всего пара сотен метров, когда вдруг три выстрела разорвали ночную тишину. В небо с криками взмыли чайки. Вместе с безмолвием ночи рассеялась и моя решимость. Чувство справедливости, в котором я искал спасение, когда выдавал своих друзей, исчезло при звуке выстрелов.
Проклятье! Что я наделал?
Перед глазами встали образы Йекты и Демира, лежащих в луже крови у памятника Ататюрку, на том самом месте, где когда-то обнаружили тело Недждета Денизэля. Али застрелил их обоих. Без лишних вопросов и разговоров. Впрочем, чего я ожидал? Сам же отправил друзей детства на смерть! А мой напарник просто выполнял свой долг. Вот ведь как получается: Адем Йездан лишил моих друзей счастья, а я — жизни.
— Что я наделал? — закричал я. — Что я наделал?
Вопль мой вырвался из машины и отозвался эхом на пустынной дороге:
— Что ты наделал, Невзат?
Этот крик сливался с ветром под крыльями чаек, паривших словно призраки в темном небе:
— Что ты наделал?
Крик мой разбивался о борта паромов, выстроившихся вдоль берега точно горная цепь, и вторил:
— Что ты наделал?
В панике я вжал педаль газа в пол. Словно почуяв весь ужас ситуации, мой видавший виды старичок «рено» рванул вперед.
Не успел я проехать и десяти метров, как увидел несущийся мне навстречу внедорожник Йекты. Сначала я испытал большое облегчение: значит, с друзьями ничего не случилось. Я убрал ногу с педали газа и всмотрелся в лобовое стекло ехавшей прямо на меня машины. За рулем, всем телом подавшись вперед, сидел Йекта — весь в черном. Точно ветер, он промчался мимо меня. Видимо, даже не заметил. Интересно, куда он так спешил? Я не мог поехать за ним — нас разделяло ограждение. А впрочем, мне все равно было за ним не угнаться. Вдруг меня пронзила мысль: как там Али с Зейнеп? Может, неспроста Йекта так мчался… Хоть бы с ними ничего не случилось! Я снова прибавил газу.
Подъехав к памятнику, я увидел Зейнеп. Она стояла спиной к дороге, рядом с памятником, и смотрела в ту же сторону, что и каменный Ататюрк. Кажется, у нее было что-то в руках, наверное, пистолет. Я бросил машину на мостике, который вел к входу в парк Гюльхане, и ринулся через дорогу — под встревоженными взглядами двух караульных у расположенного неподалеку военного гарнизона.
Я был прав: вцепившись обеими руками в свою «беретту», Зейнеп держала кого-то на мушке. Я тоже достал пистолет. Возле памятника я разглядел Али. Что за ерунда? Зачем Зейнеп целится в Али? Но тут из-за его спины показалась голова Демира — в кепке, с наполовину сползшей накладной бородой. Так значит, Зейнеп целилась не в Али, а в Демира! Похоже, он взял Али в заложники. Сначала я не поверил своим глазам, но нет, он действительно держал моего напарника, приставив ствол к его виску. Невероятно!
Демир, в отличие от Зейнеп, Смотрел в мою сторону, поэтому он заметил меня первым.