Колонна
Труп лежал с восточной стороны колонны. Фонари не горели, но включенные фары автомашин — в одной из них подъехал Али, а в другой — сотрудники отдела досмотра места преступлений — освещали площадь. Свет, однако, был довольно тусклым, поэтому ребята Шефика, а вместе с ними и неутомимая Зейнеп, будто кладоискатели, шарили в полутьме с включенными фонариками в поисках хоть каких-то улик.
В тусклом свете фонаря я сразу принялся осматривать тело. Мужчина средних лет с редеющими волосами: осталось немного только на висках. Широкую полосу между вытянутым носом и верхней губой украшали светлые усы. Одет в темно-синий костюм, светло-голубую рубашку и коричневые кожаные ботинки. Шикарный прикид. Горло перерезано, как и у предыдущей жертвы. Пятна крови на воротнике пиджака и спереди на рубашке. Светлые глаза в темных глазницах прикованы к ночному небу, будто он увидел на нем что-то необычное. Уж не полумесяц ли, что, как казалось, следил за мной вчера на мысе Сарайбурну? Я перевел взгляд с трупа на небо и увидел мутно-желтое свечение среди россыпи звезд. Полумесяц, кажется, стал немного больше, но он по-прежнему выглядел печальным, как на незавершенной картине.
— Мы обнаружили монету в руке жертвы. Она была отчеканена в правление Константина, — сказала Зейнеп, возвращая мои мысли в настоящее, и протянула мне монету из пакета для улик. — Основателя Константинополя, — уточнила она. — На аверсе как раз изображен его портрет.
Я выудил из кармана очки, нацепил их и взял старинную монету. Да, так и есть — гордый профиль императора, а надпись Constanti на реверсе тем более не оставляла сомнений. Но… пусть я и обладал скромными познаниями в истории, все же помнил, что имя Константин носил не один император. Какой же это из них?..
Зейнеп, как всегда, была на шаг впереди меня. Словно прочитав мой вопрос, она уверенно произнесла:
— Константин Великий воздвиг эту колонну в триста тридцатом году, в честь новой столицы Римской империи, — она указала на колонну в темноте. — У нее интереснейшая история. Император велел доставить колонну из храма Аполлона в Риме. Ее высота тогда составляла пятьдесят семь метров. Чтобы привезти колонну, ее сначала разобрали, а потом погрузили на корабли и уже здесь, на месте, снова собрали. Но были и отличия — Константин повелел установить на вершине колонны золотую статую самого себя в образе Аполлона.
— Откуда ты все это знаешь? — спросил я, удивившись.
Зейнеп заулыбалась — и, наверное, покраснела, но ночью не разглядеть.
— Там на табличке все написано, инспектор.
Вот, оказывается, как все просто. Мне только и оставалось, что развести руками и вернуться к осмотру тела.
Я тут же заметил деталь, ускользнувшую от меня чуть раньше: труп лежал в той же позе, что и Недждет Денизэль. Ноги слегка раздвинуты, руки закинуты назад, ладони соединены вместе, словно в молитве, запястья связаны нейлоновым шнуром.
— Узел не очень тугой, — сказала Зейнеп, потянув за конец шнура; он развязался мгновенно. — Помните, веревка на руках Денизэля тоже была не туго завязана. Если бы он при жизни немного напряг руки или слегка пошевелил ими, без труда мог бы освободиться. Конечно, если бы хотел… — Она вопросительно посмотрела на меня. — Не понимаю, инспектор, если преступники не ставили задачу обездвижить жертв, то зачем, спрашивается, связывать им руки?
Очень разумный вопрос, но я не мог на него ответить. Перевел взгляд на раскинутые в стороны ноги жертвы: точь-в-точь как хвостовик стрелы. Меня вдруг осенило:
— Это же стрела!
Зейнеп снова вопросительно посмотрела на меня, а я перешел к ногам жертвы и взглянул на тело с этой точки. Ага, так и есть. И показал Зейнеп на скрещенные руки, закинутые за голову.
— Смотри, руки — это наконечник… то есть убийцы положили его в позу стрелы!.
Зейнеп подошла ко мне и тоже посмотрела на труп. Потом походила вокруг него.
— И правда, инспектор, похоже на стрелу, — тихо, почти шепотом, сказала она. — Трупу придали форму стрелы… но зачем? Что это может значить?
— Это подсказка, Зейнеп. Они указывают нам на место, куда подбросят следующий труп… Вспомни, подумай: куда указывали руки Денизэля?
— В сторону Сиркеджи… Если провести прямую линию… да, так и есть, направление в сторону Чемберлиташа!..
— Но куда в таком случае указывает эта стрела? — спросил я с тревогой.
Мы оба посмотрели на руки жертвы — они указывали на колонну, возведенную Константином в честь основания города.
— Тут дело не в колонне, — сказал я. — Смотри дальше, за нее… Это место должно быть позади всех этих зданий…