Это было плохо, потому что Рей не хотела устраивать сцен и дешевых драм. Ее целью было прийти в дом своих родителей, выслушать, что они хотели ей сказать, и уйти в закат. Даже еще не встретившись с этими людьми, Рей знала, что больше не захочет видеть их вновь.
Рей отвратно себя чувствовала. Голова была тяжелой из-за недосыпа, а глазные яблоки будто кто-то потер наждачкой. Этой ночью она не спала ни секунды, и теперь девушке казалось, будто все ее тело обвешали неподъемными гирями.
Сначала эйфория и адреналин в крови из-за прошедшего вечера с Беном не давали ей заснуть, а потом мысли о том, что каждая минута приближает Рей к ее родителям.
Как бы она хотела сейчас думать только о Бене, и ни о ком больше! Чтобы не было всей этой вымораживающей канители с Кирой и ее прошлым.
Что ж, ей нужно всего лишь пережить сегодняшний день. Сказать проще, чем сделать.
Наконец, загорелся зеленый.
Вчера они с Беном еще долго гуляли, и Рей вернулась домой довольно поздно. Но ей казалось, что в тот момент она была не способна расстаться с ним ни на миг. Лишь насилу она заставила себя войти в дом.
Это все было так странно, так незнакомо, так на нее не похоже, что у Рей до сих пор не укладывалось в голове то, что теперь она и Бен Соло — вместе.
Еще больше у нее не укладывалось в голове то, что она нравилась Бену.
Однако, несмотря ни на что, Рей верила в его искренность. Ставящая под сомнение все на свете, Бену она доверяла. Пусть, завтра его чувства к ней могли измениться, но сейчас он говорил ей правду — он действительно влюблен в Рей.
В ней самой что-то изменилось. Даже сейчас, не осознав все до конца, девушка уже ощущала это. Она казалась себе более целостной и, несомненно, менее одинокой.
Боже, как она любила Бена Соло! Нельзя любить настолько сильно — так и разорваться можно.
Мысли о нем грели ей душу, и заставляли ехать вперед.
Район, где обитали ее родители, оказался застроен великолепными коттеджами, похожими на дом Бена. Похоже, Кира и ее муж не бедствовали, раз могли позволить себе жилье в таком месте.
Рей медленно ехала по улице, разглядывая обстановку и следя за нумерацией. Дом, в котором ее ждали, был в самой середине улицы. Это было великолепное каменное здание с черепичной крышей и небольшим садом, разбитым перед домом, который в это время года был засыпан снегом.
Рей изо всех сил игнорировала такие мысли, как «Я могла бы здесь жить», или «У моих родителей наверняка другая фамилия». Углубись она в них, ей бы точно не избежать истерики.
У Рей всегда всего хватало, Оби-Ван никогда не отказывал ни в чем внучке. Конечно, они не были богаты, но уж явно не бедствовали. У Рей было все, что нужно, и самое главное — любовь ее дедушки.
Но сейчас, глядя на этот шикарный дом, Рей понимала, что причиной того, что Кира ее бросила, явно было не то, что она не могла обеспечить свою дочь. Нет, материальный аспект здесь был совсем не при чем. Но лучше бы это было так, потому что в таком случае это было бы одной из наименее безболезненных причин.
Рей припарковала машину на обочине. Взглянула на экран смартфона — без пяти одиннадцать. Как раз вовремя.
Увидев значок нового сообщения, Рей тут же его открыла. Это было послание от Бена. Всего одно слово: «Удачи».
Рей судорожно вздохнула, чувствуя ком в горле. Пора.
Погода сегодня была очень холодной, хотя и ясной. От слишком яркого солнца и ослепительно-белого снега у Рей на глаза навернулись слезы.
Она медленно брела по расчищенной дорожке на ватных ногах. Девушка глубоко дышала, но ей все равно казалось, что в ее легких недостаточно воздуха. Сердце гулко билось в груди, с каждым шагом интервал между ударами становился все больше, а сила ударов — сильнее, будто оно вознамерилось пробить ее грудную клетку насквозь.
Подойдя к парадной двери, Рей замешкалась. Подняв руку в перчатке к звонку, она подумала о том, что еще не поздно уйти. Ее кисть безвольно опала вниз.
А потом, чтобы точно не решить обратного, зажмурила глаза, и буквально ударила по кнопке звонка. Где-то за дверью послышался приглушенный звон. Звук торопливых шагов. И с негромким щелчком дверь отворилась.
Рей не знала, почему, но подсознательно она ожидала, что первое лицо, что она увидит в этом доме, будет лицо Киры. Но это была не она.
На пороге стоял высокий, опрятно одетый мужчина. Он был широкоплеч и сухопар, но уже не молод, ему явно перевалило за сорок. В густых темных волосах виднелась седина. Высокий лоб бороздили морщины. Темные глаза глядели на Рей настороженно, несмотря на то, что губы мужчина пытался растянуть в улыбке. Только улыбка получилась какая-то нервная и болезненная.
— Здравствуйте, — вымолвила Рей, сглотнув. В горле пересохло.
— Ты — Рей, — слова мужчины не звучали, как вопрос, но девушка кивнула. — Меня зовут Джон Ридли, — взгляд мужчины был устремлен куда-то за левое плечо Рей. На нее он будто не хотел, или опасался смотреть. — Пожалуйста, проходи в дом. На улице сегодня жутко холодно.
Джон посторонился, придерживая дверь. Рей шагнула внутрь, и тут же ощутила неприятное пощипывание в щеках после пребывания на морозном воздухе.
Звук закрываемой двери показался Рей звуком закрываемой клетки. Теперь обратного пути не было.
— Ты можешь оставить верхнюю одежду здесь, — мужчина указал на вешалку у входа.
— Хорошо, — сказала Рей, принявшись стягивать с окоченевших рук перчатки.
Тут в коридоре появилась женщина. Несмотря на то, что прошло много лет, Кира во многом оставалась такой же, какой она была запечатлена на фотографиях Оби-Вана. Встретив Киру на улице, Рей непременно узнала бы ее.
Та же статная высокая фигура. Ухоженные белокурые волосы. Зеленые глаза.
Она выглядела моложе своего мужа.
— Рей, — сказала женщина с улыбкой.
— Здравствуйте, — вновь отозвалась Рей. — Дедушка сказал, что вы хотели меня видеть.
Улыбка на губах женщины закаменела.
Рей глядела на мужчину и женщину, которые были ее родителями, и с изумлением понимала, что она ничего не чувствует. С того самого момента, как Оби-Ван сказал ей, что Кира вышла на связь, Рей много раз обыгрывала в своей голове этот самый момент. Думала о том, что будет чувствовать, когда, наконец, взглянет в глаза матери, бросившей ее, и отцу, которого она не видела ни разу в жизни.
Не было ничего.
Глядеть на Джона и Киру было все равно, что глядеть на любых других незнакомых ей людей.
И она разом успокоилась. Бен был прав, ей не о чем волноваться. Она ничего не должна этим людям.
— Обед скоро будет готов, — сказала Кира. — Ты же пообедаешь с нами?
— Как скажете, — сказала Рей.
— Проходи в гостиную, — Джон махнул рукой на открытую дверь. Кира скрылась на кухне.
Рей чувствовала себя неловко, оказавшись в незнакомой обстановке. Гостиная оказалась довольно просторной, выполненной в уютных светлых тонах. Рей села на краешек мягкого дивана, сложив руки на коленях.
«Ну, настоящая пай-девочка» — хмыкнула она.
Она не знала, как ей следовало себя вести. Каким должно быть поведение в подобной ситуации? Что ей нужно говорить? Что делать?
Следовало ли ей злиться? Закатывать скандал?
Как ей к ним относиться?
Рей не знала. Конечно, кричать бы она точно не стала. И, судя по сдержанному поведению Джона и Киры, те тоже были заинтересованы в адекватном разрешении этой встречи.
Что ж, вот и ее стратегия — вести себя адекватно, как цивилизованный человек.
В комнату вошел Джон.
— Не хочешь чего-нибудь выпить? — спросил он. — Воды? Сока?
— Спасибо, ничего не нужно, — сказала Рей, и даже слегка улыбнулась.
Мужчина со вздохом опустился в кресло напротив, положив ногу на ногу. Какое-то мгновение он внимательно вглядывался в ее лицо, отчего Рей стало не по себе, а потом негромко сказал:
— Я, признаться, чувствую себя не в своей тарелке. Это еще мягко сказано. Уверен, что и ты тоже.