В ответ Рей получила очень красноречивый взгляд Бена.
— И это утешает, — сказал он. Тут из кухни раздался голос Оби-Вана:
— Рей, мне не помешала бы помощь.
— Конечно, — отозвалась Рей.
— Я тоже могу помочь, — сказал Бен.
— Тогда идем.
В три пары рук они довольно быстро управились со столом. Рей видела по напряженной фигуре Бена и его несколько скованным движениям, что парню неловко. Но по мере того, как Оби-Ван ввязал его в непринужденную беседу, робости становилось все меньше. Рей была благодарна за это деду.
Во время обеда за столом так же не стояло напряженной тишины. Все проходило легко и в дружеской обстановке. Оби-Ван спрашивал Бена о его семье, обнаружив, что знаком с дедом Бена, Энакином Скайуокером. Оказывается, в молодости Оби-Ван и Энакин целый год вместе проучились в медицинской академии, откуда Энакин ушел после первого курса, осознав, что медицина — не его призвание. После этого он подался в политику, где и встретил свою будущую жену, Падме Амидалу.
— Насколько я знаю, твоя мать сенатор? — спросил Оби-Ван. — Не хочешь продолжить семейное дело?
— Нет, — усмехнулся Бена, — политика — это точно не мое.
— Что ж, — кивнул Оби-Ван, — у каждого свой путь. Чем намерен заняться после школы, Бен?
— Поступить в университет, для начала.
— Серьезные планы, — сказал Оби-Ван. — Уверен, что и у тебя, и у Рей все получится. У вас у обоих есть голова на плечах, и это замечательно. Я рад, что вы подружились. Хотя, раньше я много раз слышал от Рей не очень лестные отзывы о тебе.
— Да, у нас были не самые радужные отношения, — пробормотал Бен.
— От ненависти до любви, — сказал Оби-Ван, лукаво улыбаясь. — Как это прекрасно. Первая любовь, первые чувства. Простите мне мою сентиментальность. И не краснейте, у меня не было цели смутить вас.
«Однако, — подумала Рей, — именно это ты и делаешь, дедушка».
К счастью, углубляться в эту тему Оби-Ван не стал, и неудобных вопросов так же не последовало. После обеда он объявил, что в два у него намечается партия шахмат с коллегой и давним другом, и раз у Рей теперь есть компания на весь оставшийся день, он бы не хотел отказываться от приглашения.
Рей не возражала.
Убрав со стола, Рей и Бен поднялись в ее комнату. Едва дверь за Рей захлопнулась, Бен тут же оказался возле нее, обхватывая своими большими горячими ладонями ее лицо и припадая к ее губам в поцелуе.
— Наконец-то, — прошептал он.
— Ага, — кивнула Рей, проводя рукой по его мягким волосам, и притягивая для очередного поцелуя.
— У меня кое-что есть для тебя, — сказал Бен, когда они оторвались друг от друга. Из кармана толстовки он достал небольшую синюю коробочку, перевязанную белой лентой. — Увидел это и тут же подумал о тебе.
— Странно, — сказала Рей, — ты второй человек, который говорит мне это.
— А кто был первым? — нахмурился Бен.
— Кира, — ответила Рей. — Она приходила вчера.
— Чего она хотела? — спросил Бен.
— Поговорить, — ответила Рей, теребя ленточку на подарке, — и просила прощения. И не вела себя в этот раз, как законченная стерва.
Бен хмыкнул.
— Это отрадно.
Рей потянула за конец ленты, открывая коробочку. И застыла в изумлении. На белой подложке красовался тонкий серебряный браслет с подвесками в виде пятиконечных звезд. Украшение было не вычурным, но бесконечно изящным в своей простоте.
— Мне очень нравится, — сказала Рей, поднимая взгляд на парня. — Спасибо, Бен.
— Я рад, — ответил он негромко, и от тепла и эмоций, что таились в глубине его глаз, сердце Рей пропустило удар.
Достав украшение из коробки, девушка протянула его Бену.
— Поможешь надеть?
— Конечно.
Бен взял браслет из ее рук, и легко застегнул его на ее левом запястье. Его горячие пальцы касались ее кожи, и это просто сводило Рей с ума. Черт, она помешалась на тактильном контакте с этим парнем.
— У меня для тебя тоже есть подарок, — сказала она охрипшим голосом, и откашлялась. Отойдя от Бена к шкафу, с одной из полок Рей достала сверток в зеленой упаковочной бумаге. Она долго думала, что бы подарить Бену, рассматривала разные варианты, но все казалось не тем. В конце концов, вспомнив его увлечение рисованием, остановилась на альбоме в твёрдом кожаном переплете с хорошей бумагой. Да, не особо оригинально, но практично.
— Это тебе, — сказала Рей, протягивая сверток парню, — надеюсь, тебе понравится, потому что выбирать подарки — не мой конек.
— Боюсь, эта проблема настигла не только тебя, — улыбнулся Бен, принимая сверток из ее рук. Рей с некоторым волнением глядела, как тот срывал обертку, наконец открывая черный корешок альбома. Парень с шорохом пролистал белоснежные страницы и взглянул на нее.
— Это то, что нужно, — сказал он, — спасибо.
Они глядели друг на друга,и Рей чувствовала, как изменяется атмосфера между ними. Казалось, воздух, которым они дышали, в одночасье загустел, а кровь в венах Рей достигла температуры кипения. Бен отложил альбом на ее письменный стол, не отрывая от нее взгляда, и сделал шаг вперед.
— Я так люблю тебя, что иногда мне кажется, что это разорвет меня на части, — сказал он, и Рей еще ни разу не видела у него настолько потемневшего взгляда. Но это не пугало, совсем нет. Рей лишь судорожно вздохнула, когда сделала шаг к Бену, чувствуя, как ее тело хочет быть как можно ближе к его, будто какой-то магнит неумолимо притягивает их друг к другу. Она приложила свою ладонь к его груди, чувствуя под пальцами гулкие удары сердца.
— Это абсолютно взаимно, — сказала она негромко.
Своей большой ладонью Бен невесомо провел по ее волосам, тут же зарываясь пальцами в распущенные пряди. Он наклонился к ней, вновь втягивая ее в поцелуй. Поцелуй, полный невысказанных мыслей, для которых просто не существует подходящих слов. Глубокий, медленный, пропитанный столь пронзительными чувствами, что в какой-то миг Рей показалось, что она вот-вот лишится сознания.
Когда парень оторвался от нее, она почувствовала его тяжелое дыхание на своей щеке. Коснулся губами ее макушки, а после прислонился своим лбом к ее.
— С Рождеством, Рей.
— С Рождеством, Бен, — отозвалась она, растягивая губы в счастливейшей из улыбок.
Почти весь день они провели в доме. Оби-Ван ушел к приятелю, так что они были предоставлены самим себе. Рей была немного удивлена тем, как легко дедушка отставил их наедине. Особенно, если вспомнить родителей и дядю Бена, которые следили за подобными вещами с упорством помешанных.
К вечеру, после просмотра третьей части Гарри Поттера, которая оказалась их общей любимой частью, доеденных сладостей, и бессчетного количества поцелуев, они решили, что неплохо было бы прогуляться. Если честно, они и фильм смотрели не особо внимательно, поглощенные вниманием друг к другу. Рей ощущала себя озабоченным подростком. Дорвавшись до парня, и учитывая то, что вчера они не виделись, она просто физически не могла от него оторваться. Как и Бен, судя по тому пылу, с которым он сминал ее губы и кожу на шее.
Что ж, они оба действительно были просто двумя озабоченными подростками, познающими близость друг с другом, и потому, Рей перестала рефлексировать, и пыталась получить максимум удовольствия от их времяпрепровождения.
Еще, они говорили. Удивительно, но им всегда было о чем поговорить, с темами для разговоров проблем не возникало. Но, что более всего удивляло Рей, как быстро и незаметно переходит их телесное общение как возлюбленных к общению словестному, как друзей.
Вечером, прогуливаясь, они решили заглянуть с «Сады Алдераана», где они признались друг другу. В кафе, как и в прошлый раз, было очень уютно и атмосферно из-за большого количества комнатных растений, к которым теперь присоединились рождественские атрибуты.
— Гляди, омела, — сказала Рей, указывая на небольшой букет, свисающий прямо над их столиком, пока они ждали свой заказ.