Но он допускал, что, возможно, ему следовало поговорить с ней когда-то между тогда и сейчас.
Поскольку он сказал, что сделает, Логан ударил задницу Тары ещё дважды и прижал её извивающееся тело к себе, отчаянно пытаясь не думать о том, как сильно хотел быть внутри неё.
Проклятье. Он готов поспорить, что она умирает от желания двадцать раз назвать его мудаком и вырваться из его хватки, но порка удержала худшее на языке. Они оба нуждались в спокойствии.
Она вскочила на ноги, как только он отпустил её, в её глазах плескался гнев.
- Не делай этого снова. Я не одна из клубных девочек, ждущих твоего наказания.
- Не наказывать тебя?
Он медленно встал, подошёл к ней, вторгаясь в личное пространство, почти гордясь, что она стоит на своём.
- Я вернулся в твою жизнь, потому что я Дом. Знаешь что? Я всё ещё Дом. Я всегда собираюсь быть таким. Я готов держать пари, что хотя ты и плюёшься злобой, твоя хорошенькая маленькая киска истекает влагой.
Она оскорблённо вдохнула.
- Это низко.
- Зато правда.
Внезапно она подняла голову, сжала свои маленькие кулачки и посмотрела на него прищуренными глазами. Ох-ох. Что, чёрт возьми, сейчас происходит у неё в голове?
- Ладно, хорошо, я потекла. Я признаю это. То, что ты заводишь меня, не означает, что это дает тебе право определять всю мою оставшуюся жизнь. Я не позволю тебе использовать моё желание против меня.
Это то, о чём она думала? Чёрт, он обожал Вишенку за то, какая она умная и сострадательная, добрая. Она показывала миру ревущего тигра, готового бороться за справедливость и за слабых, но под этим фасадом была уязвимой.
Не важно, что он сделал, ему удалось зацепить её. Она поставила защитные стены между ними. Ага, он мог стоять здесь и спорить с ней. Он действительно мог выиграть битву. Но Логан участвовал в этой битве ради победы в войне. Если это означает, что ему нужно отступить и дать ей больше контроля, то он очень постарается подавить свою потребность доминировать и даст ей его. Потому что в конечном итоге, хотел, чтобы она была рядом с ним, потому что она сама захочет быть там. Не потому что он принудил её.
- Тогда помоги мне. Я всё порчу, но не хочу этого. Если ты думаешь, что я пытаюсь использовать твоё желание против тебя, чтобы решать твою судьбу, тогда забирай контроль. Я отступлю. Если после этой миссии ты скажешь мне уйти, тогда отлично. Я уйду и не вернусь.
Тара отшатнулась, её карие глаза были поражёнными и широко распахнутыми. Её рот приоткрылся, но последовало долгое молчание, пока она, наконец, не сказала:
- Спасибо.
- Но только когда я удостоверюсь, что ты знаешь разницу между мной, пытающемся руководить с помощью твоей киски, и мной, пытающемся привязать твоё сердце к моему, Вишенка. Когда я буду уверен, что ты точно знаешь, как сильно я люблю, когда ты поддаёшься, тогда я дам тебе всё пространство, какое захочешь.
С сердитым рывком, который, как он надеялся, сообщал, что они договорились, Логан сорвал с себя рубашку.
Глава 17
Тара, не моргая, смотрела, как Логан снимает узкую футболку, медленно обнажая для неё невероятный образец мужского искусства. Её беспомощный взгляд ласкал выпуклости его плеч, замедлился на выпирающих бицепсах, поглощал тугие пластины груди, расширился от вида кубиков на животе над низко-сидящими джинсами. И вид татуировки на японском, сползающей по его рёбрам, парализовал её. Хотя это, наверное, было чертовски больно, она смотрелась странно красиво на его бронзовой коже.
Неважно сколько раз Тара смотрела на Логана. Она таяла каждый раз. Её сердце запиналось. Кровь разогревалась, пока пальцы изнывали от желания коснуться каждого участка его кожи. Сейчас её внимание захватил его взгляд. Непреклонный и тёмно-синий, этот взгляд удерживал Тару на месте своей интенсивностью и дикостью. Он был как пороховая бочка. Тара подозревала, что уже подожгла её, и запал горит по направлению к неизбежному взрыву.
Он потянулся к джинсам и расстегнул их. Взгляд Тары нервно метнулся вниз, когда предвкушение скользнуло сквозь неё. Она задрожала, сглотнула.