В этот момент мои щеки начинают пылать, а во взгляде Степана появляется что-то новое, словно его интерес становится еще сильнее… гуще. Или гуще становится его цвет глаз? Такое вообще возможно?
— Вот как… — Степан прищуривается.
— Да, мне еще не было восемнадцати, но мама начала доверять свою машину. И ее… то есть меня не останавливали.
— Взяточничество? — улыбается он.
— Нет, просто… просто…
У мамы и правда много знакомых. Вряд ли она давала кому-то взятку, и если бы я действительно нарушила правила или ввязалась бы в историю, то, само собой, меня бы тормознули, но так… без повода, нет. Город наш небольшой, и все знали, чья эта машина.
— Да ладно тебе. А что потом? Прав, я так понимаю, у тебя до сих пор нет?
— Да, в столице уже стало не до их получения и учебы. Сначала поступление. Потом не было времени, а потом… потом и денег. — Я отвожу взгляд. — Мы с мамой очень сильно поругались, а…
Степан меня перебивает, не дав заговорить о муже, и я малодушно радуюсь этому. Еще не время. Да и как? Как сказать ему о том, что у меня есть не только ребенок, но и муж?
— Ты поэтому подрабатываешь няней? Нечем платить за учебу?
— Нет! — восклицаю я, поражаясь тому, что Степан так не понял, что Леночка моя, а еще потому, что мне впервые становится стыдно за отсутствие денег. Не только на учебу, а вообще. По Степану видно, что он ни в чем не нуждается. И что он теперь обо мне будет думать? Зачем я только заговорила о правах? О Максиме я забываю моментально. — Я не… — Я скашиваю взгляд на Леночку, пытаясь подобрать правильные слова. И прекратить этот фарс. То сестра, то няня! Но язык словно примерзает к небу, я начинаю блеять, что-то совершенно несвязное, — Она… я… Да и не только в этом дело, я же… — я не договариваю, Степан опять меня перебивает:
— Или ты просто бросила учебу?
— Нет, я ушла в академ. После первого семестра. Даже второй не закончила. — Настроение окончательно пропадает, и я, крепче сжимая пальцы на ручке коляски, ускоряюсь. Мне больше не хочется ни о чем говорить. Совершенно.
— Прости, — неожиданно произносит Степан и кладет руку поверх моей ладони. — Даже не думал, что способен быть настолько неделикатным.
Степан виновато улыбается, а я смотрю на него и никак не могу избавиться от ощущения, что он лукавит. Я уверена, что он может быть очень дерзким и прямолинейным, а со мной он словно пытается… да, быть мягче и очаровательнее. Я сглатываю и возвращаю взгляд к нашим рукам.
Происходящее до безумия неправильно.
Его теплая ладонь лежит поверх моей, но у меня нет никаких сил выдернуть руку из-под его. Мне тепло и уютно. Несмотря на холодный и неприятный ветер, мне хорошо. Как бы неправильно это ни было.
— Степ…
— М-м-м?
Я оглядываюсь, он так же, как и я еще секунду назад, смотрит на наши ладони.
— Давай возьмем мороженого?
— Мороженого? В такой холод? — Взгляд Степана возвращается к моему лицу, пару секунд мечется, а затем останавливается на моих губах, становясь настолько пристальным, что я начинаю ощущать себя тем самым мороженым. Мороженым, которое Степан сейчас хочет съесть или хотя бы просто попробовать. До того, как оно растает под палящими лучами солнца. И ничего, что на улице адски холодно. Взгляд Степана прожигает сильнее самых ярких лучей.
Глава 5.2
— Да сейчас, наверное, и не найти его на улице, — полушепотом отвечаю я, чувствуя, как пересохли губы, а в горле словно першит, но кашлять не хочется, хочется просто прикрыть глаза, приблизиться к Степану и…
Господи, мне хочется, чтобы он обнял меня. И не убирал свою ладонь с моей. Осознав это, я жмурюсь, а затем, все же взяв себя в руки, натянуто улыбаюсь и заявляю:
— Это, наверное, придется идти в магазин. Не стоит.
— Здесь рядом есть. — Степан оглядывается, а затем кивает, словно уверившись в своих словах. — Пойдем. — Он крепче сжимает мою ладонь и подталкивает коляску.
— Нет, магазин — не очень хороший вариант. Лену придется доставать из коляски, она проснется…
— Я сам схожу, а ты меня подождешь. Добро? — Я киваю. — Не сбежишь? — улыбается Степан и ускоряет шаг, коляска начинает ехать быстрее, и я вместе с ними. Мне приходится чуть ли не в два раза чаще переставлять ноги. Все же Степан выше меня, ноги у него длиннее и шаг шире.
Сбежать?
— Нет, — отвечаю, легко улыбнувшись, а сама не понимаю, почему мне самой в голову не пришла такая замечательная идея?