В этот момент коротко вибрирует мой телефон, заставляя меня забыть обо всем. Короткая вибрация говорит о том, что мне пришло сообщение.
Возможно оно от Степана… Скорее всего оно от Степана.
Я прикусываю губу, всего секунду жмурюсь, а затем перевожу дыхание и иду на кухню, так и не достав телефон из кармана.
Нельзя. Нельзя ни читать на сообщение, ни отвечать. Да и вообще ждать его тоже нельзя. Особенно так как я ждать… с нетерпением, с предвкушением. Но моего решительного настроя хватает не надолго, а сила воли меня полность подводит. Или нет ее у меня и вовсе? Той самой силы воли…
Спустя час этого странного во многом ужина, я все же отвлекаюсь от якобы безмятежной речи свекрови и смотрю на экран своего смартфона.
"Безумно хочу увидеть тебя опять".
Я оказываюсь права. Сообщение действительно от Степана. Я читаю короткий текст и чувствую, как у меня сбивается не только дыхание, но и сердцебиение. Хочется улыбаться, даже несмотря на то, что я прекрасно отдаю себе отчет в том, что это совершенно неправильно.
— Ой, как у тебя глазки то загорелись, — подозрительно произносит свекровь. Ее губы все еще растянуты в улыбке, только вот сейчас она совершенно неискрення. — что там такого интересного?
— Ксень, ну чего ты к девочке привязалась, — заговаривает отец Макса. И непонятно, то ли он вступается за меня, то ли просто не настолько проницателен, как его жена. — Давай-ка лучше проведи разъяснительную беседу со своим сыном на тему, когда же он со своей семьей нанесет нам ответный визит в гости.
— Максим вообще-то настолько же мой сын, насколько и твой, Вадик. Так что займись сам. У тебя лучше с ним получается такие важные беседы вести.
— А ничего, что я все еще здесь? — раздраженного говорит Максим, — Я вам не мешаю?
— Мне кажется, Леночке уже пора готовиться ко сну, — вскакиваю я со стула, перед этим не забыв заблокировать телефон.
— Как это пора? — удивляется свекор, и гладит Леночку по макушке, — рано же еще совсем.
— Она всегда так, — ехидно произносит муж, и в этот момент я его почти ненавижу, — график, то се… ужин четко по расписанию, в начале девятого купание, и в девять ноль ноль у нас отбой, да, Мариш?
Максим словно специально меня дразнит. Скорее всего он прекрасно понимает, что родители его здесь отнюдь не просто так, и теперь он срывает на мне злость, мстит так, как только может — злыми словами, с приличной долей яда в них.
— Милый, — шокированно шепчет Оксана Сергеевна, я же обхожу стол и, не обращая внимания на мужа, тянусь к дочери.
— Леночка, поцелуй дедушку и бабушку, нам пора с тобой мыться.
Доча, услышав заветные слова про купание, сразу же тянет ко мне ручки, я улыбаюсь ей и все же притворно строго говорю:
— А как же поцеловать дедушку с бабушкой?
Тогда она поворачивает и неуклюже, неумело, но все же тычется губами в щеку своего деда. Понаблюдав за этой картиной, Оксана Сергеевна всхлипывает, поднимается с места и сама подставляет свою щеку Леночке. Доча несколько секунд внимательно рассматривает свою новоиспеченную бабушку, а потом все же тычется губами и в ее щеку, даже пытается воспроизвести звук чмока, а после опять поворачивается ко мне и тянет руки.
— Спасибо вам большое за визит, — улыбаюсь я своим свекрам, — буду очень вам рада, если вы решите посетить нас опять. Вы очень понравились Леночке.
Наверное, мои последние слова абсолютно лишние. Ведь они ее родные дедушка с бабушкой, и не понравься они ей, это не играло бы, наверное, никакой роли, как там говорят — родственников не выбирают. Но все же я вижу, что дочь в восторге, а потому делюсь своими наблюдениями совершенно искренне.
Когда я выхожу с из ванной комнаты с Леночкой, полностью завернутой в банное полотенце с капюшоном, в квартире стоит тишина. Никого нет. Максима тоже. И от этого я вздыхаю от облегчения.
И все же… все же, если сначала я думаю, что муж просто пошел проводить родителей, возможно поговорить с ними наедине, что-то обсудить, то с каждым следующим часом я все сильнее и сильнее начинаю злиться.
А в час ночи, когда я все же слышу характерный звук хлопка подъездной двери, затем знакомый топот шагов по лестнице и такой до боли уже привычный скрип нашей входной двери, а после опять шаги, шаги, по которым понятно, что Макс идет в душ, а из него в отдельную комнату и тишина… в этот момент я понимаю, что зря давала шанс Максу на объяснение своего поступка. Не будет он мне ничего объяснять.
Я накрываю лицо ладонями, считаю до пяти, а затем решительно тянусь за телефоном и печатаю Степану ответ на его сообщение: