Дорога до «Саркани» хорошо прочищает мозги. За эти двадцать минут я успеваю придумать достойную месть, включающую свечи, наручники, завязанные глаза и его неудовлетворение. План выходит интересным, но вылетает из головы стоит Алле зайти в мой кабинет через полчаса после открытия.
— Алиса Константиновна. — Я думала, она до понедельника не появится мне на глаза. — У нас инспекция.
— Какая ещё инспекция?
— Пожарная, — хмыкает Алла. — Только что пришли и бродят по магазину. Требуют вас и открыть арендный зал.
— А чем их ты не устраиваешь? — Моё искреннее недоумение встречается с её растерянностью. Серьёзно, на какой чёрт мне управляющая, если с каждым чихом она бегает ко мне?!
— Я не знаю, правда, но они просят вас. Настойчиво просят.
— Иду, — с тяжёлым вздохом поднявшись, краем глаза я вижу пришедшее от Андрея письмо, но уже не до него. Сам виноват, надо было говорить сразу, а не начинать играть в «Что? Где? Когда?»
Полтора часа спустя я ненавижу инспекторов, пожарные требования и весь МЧС скопом.
Это просто… просто… Яростно хлопнув дверью кабинета, я едва не оставляю Аллу со сломанным носом. Бред! Господи, какой же бред!
— Алиса Константиновна…
— Какого хр… Где огнетушители?! — рявкаю я, садясь за стол и зло щёлкая мышью.
— Так вчера увезли на перезарядку, Илья Петрович сегодня должен был привезти, но отпросился — у него с вечера что-то с желудком.
— У нас что, продавцов мало? Так сложно было отпустить того же Карежина?
Бесит. Бесит. Бесит! Вдвойне бесит виноватое молчание Аллы. Как же, она же опять «не подумала»!
— Почему коробки с книгами не отгрузили на склад? — Очередная претензия и снова виновато опущенные глаза. — Что, тоже Илья Петрович должен был и не вышел?!
— Он уже два дня обещал разложить последнюю партию и всё руки не доходили, — переступив с ноги на ногу, теряется Алла.
Твою же мать! Работнички!
— То есть дёргать парней, чтобы закинуть товар на верхние полки вы можете. — Господи, как бы их не убить-то всех? — А попросить их перенести короба хотя бы на склад это слишком сложно?
— Алиса Константиновна, я…
— Вы, Алла, плохо работаете! — Припечатываю я, и она вскидывается, на долю секунды позволив мне увидеть не вину, а вполне себе жизнеспособную ярость. Не может быть, чтобы Аллу хоть что-то, наконец, пробило! — Мне страшно думать о том, что было бы, если бы я сидела не здесь, а, например, на Ломоносова. Ни от магазина, ни от зала не осталось бы даже брошюрок!
Вуаля! Она снова не меня не смотрит, а я с трудом сдерживаюсь, чтобы не бросить в неё карандашом. Чтобы привести в чувство. А какой перспективной Алла казалась на собеседовании! И куда делся весь тот огонь и искреннее желание работать за каких-то два года?
— Позовите мне Карежина.
Успокоиться, надо просто успокоиться. Хрен с ним со штрафом, не обеднею, а вот непрофессионализм откровенно бесит. Можно подумать Алла сама не могла взять кого-то из парней и съездить за этими долбанными огнетушителями. И разгрести завалы в подсобных коридорах. Видите ли, они загромождают эвакуационные выходы!
К которым, кстати, нет положенных планов.
Ладно, допустим с планами накосячила я, банально забыв их заказать после перепланировки магазина почти двухлетней давности. Но на чёрта мне управляющие в каждом из филиалов, если они даже банальные противопожарные меры не могут проверить?! И поставить распродажные масляные краски в отдел канцтоваров, а не рядом с отделом «Искусство»! А то горят же…
Звонок стационарного телефона оказывается как всегда не вовремя — я только прикрываю глаза и делаю глубокий вдох, как пронзительный дзинь вклинивается в подобие медитации. И что-то мне подсказывает, что ничего хорошего мне там не скажут. В открытую дверь заходит Женя и я жестом предлагаю ему садиться.
— Слушаю.
— Алиса Константиновна, это Анна с Малышева, у нас тут…
— Пожарные, — констатирую я.
— Так вас предупреждали? — она заметно расслабляется. — Хорошо, что так, а то мы успели испугаться.
— Не предупреждали. — Я озадаченно потираю переносицу, чувствуя взгляд Карежина. — Анна, у вас что-то нашли?
— О, нет! — злорадно радуется управляющая Малышевским филиалом. — Были очень недовольны, но подписали акт и ушли.
Вот! Вот как надо работать!
— Спасибо! — искренне отзываюсь я. — Вы меня порадовали.
А я порадую её премией в конце месяца.
— Вы бы видели их лица, — хмыкает Анна. — Они до самого выхода оборачивались, надеялись за что-то зацепиться, — она на мгновение замолкает. — Алиса Константиновна, это ведь не плановая проверка?