— А! — издевательски взмахиваю руками я. — Так это ты меня сломать решил? Сделать из меня вечно жалующуюся принцессу, которая даже задницу себе подтереть не может?! Так это не по адресу, — цежу сквозь зубы. — Хоть весь город на меня натрави, я скорее сдохну, чем признаюсь в бессилии!
— Послушай себя! — удержав меня за плечи, рявкает Андрей. — Алиса! Я люблю тебя! Я жить без тебя не могу! Я сделаю для тебя всё, но что я снова слышу? — разжав руки, он отходит к окну. — Да, я виноват, с твоей колокольни так точно. Виноват, что надеялся однажды вечером ощутить твою голову у себя на плече. Что надеялся услышать о твоих проблемах от тебя, а не от твоего отца. Что надеялся доказать тебе собственную состоятельность как мужчины! Мужчины, а не просто регулярного и удобного любовника!
Невозможно. Такое ощущение, что я попала в дешёвую мелодраму, где все проблемы могли решиться в первой серии единственным откровенным разговором. Могли, но герои предпочли накручивать слона вокруг мухи.
— Ты идиот?! — без сил осев на кровать, я давлюсь нервным смехом. — Ты… Да я впервые в жизни призналась, что люблю кого-то, а ты всего лишь удобный любовник?! — С истерическим смешком я прячу лицо в ладонях. Но тут же отнимаю руки, глядя на повернувшегося ко мне Андрея снизу вверх. — Подожди, то есть машина это не помощь. Вот эта вся сантехника, электрика, подожди-подвези это не помощь. Вызов сушки опять же… Только не говори, что и квартиру затопил тоже ты? — сжав челюсти, Андрей молча смотрит на меня. Финиш. — Господи, да что со мной не так?! Почему именно мне так не везёт с мужиками?
Из всех самым нормальным оказался Кир и это пугает, потому что он тоже, прямо скажем, не образец. Разве что кобелиный, несмотря на свои сорок с гаком лет.
— Алис, — приблизившись, Андрей опускается передо мной на корточки, — я…
— Не трогай меня! — вскидываю я руки. — Я не хочу… — Тряхнув головой, я резко встаю и занимаю его место у окна. — Так всегда, у меня не бывает по-другому. Стоит мне расслабиться, перестать контролировать всё вокруг и случается какая-то хрень! И ладно бы я деньги теряла, но мой каждый раз как маленькая смерть. — Горько усмехнувшись, я провожу рукой по складкам задёрнутой гардины. — И я снова обещаю себе держаться, не привязываться, но эти грёбаные грабли меня преследуют!
— Прости меня! — Я слышу его шаги, но Андрею хватает ума не напирать. Он останавливается за моей спиной, повторяя движения моей руки, но не касаясь её. — Кричи, обзывай, хоть всю квартиру разбей, но прости! Я до последнего ждал, что ты позвонишь. — Шёпот с ощущением обречённости. — Что пожалуешься, попросишь помощи. Что после этого станешь…
— Какой? — жёстко усмехаюсь я, поворачиваясь. Сталкиваясь с ним нос к носу, проверяя прочность оставшихся в живых нервов. — Какой я стану? Ласковой? Нежной? Всепрощающей?
— Я не хотел тебя менять. Никогда не хотел. — А ведь я верю ему даже сейчас. — Надеялся только подтолкнуть, заставить довериться. Дать понять, что я справлюсь.
— Поздравляю, — криво улыбаюсь я, — ты справился. Счастлив?
— Буду, если ты поймёшь и…
Вот так просто взять и забыть сколько и каких проблем он мне наорганизовывал? Сделать вид, что ничего не было?
И кто из нас после этого рехнулся?
— Ты бы не узнала сама, — меняется Андрей, пытаясь высмотреть что-то в моём лице. — Кто тебе рассказал?
— То есть я ещё и идиотка, — заключаю я, отодвигаю его в сторону и быстро одеваюсь. — Хотя, в этом ты может и прав, умная бы сразу поняла, что что-то не так. Но ты птица такого полёта, что раскусить тебя не по зубам какой-то среднестатистической девчонке, решившей поиграть в бизнес.
— В мире нет женщины лучше тебя!
— Вот только давай без этой пошлости, — криво усмехнувшись, я оглядываюсь и надеваю кроссовки. — Ты пошёл ва-банк и проиграл, так какой теперь смысл в этой киношности…
— Куда ты? — безэмоционально интересуется Андрей, глядя, как я беру со стола телефон.
— Сначала домой, а потом посмотрим…
Глава 30
— Ты меня слышишь?
— Что?
— Ты меня слышишь? — на несколько тонов громче кричит Олеська.
— Местами. — Музыканты уходят за сцену, и звук в зале заметно сбавляет громкость. Как минимум басы перестают долбить по моим барабанным перепонкам. — Что ты сказала?
— Как ты? — Видеть в её взгляде сочувствие, замешанное на жалости, удовольствие ниже среднего, но это Олеся. Ей можно.
— Почти зашибись, — усмехаюсь я и допиваю третий по счёту коктейль. — Танцевать идём?
— Если ты дойдёшь до танцпола — очень может быть. — Фыркает она, последние полчаса нацеживая свою «Голубую лагуну». — Ты дойдёшь, моя несравненная Лиссет?