Я ведь знала, что ищут налоговики и тоже искала. Сработав на опережение, я нашла ещё одного Перескопова Альберта Владимировича, библиотекаря. Разница в одну «е» не перекрывала такое везение и мы с Алёной, воспользовавшись предупреждением дамочек из «Цербера», быстро провели с ним несколько сделок купли-продажи. Часть задним числом, объяснив это Альберту Владимировичу сложностями с расчётами.
Незаконно, зато сработало.
Копии документов Перескопова заменили копии Перископова, а ошибку в актах мы признали, торжественно повинившись перед шаблонным. И, может, ему бы удалось докопаться и, скорее всего, надолго прикрыть «Саркани», если бы не Андрей. Раскаявшийся, он предлагал, но я запретила отзывать выездную проверку. И Андрей не стал, правда, это не помешало ему попросить главного налоговика области не приставать к честной мне.
Аня из налоговой видела, как они выходили из кабинета весьма довольные друг другом.
Так что, стоило шаблонному по истечение срока доложить о мелких ошибках и попросить продления, им с напарником вежливо приказали сворачиваться и возвращаться в альма-матер. Поэтому он и уходил с кислой миной, зная, что его провели, но, не имея возможности это доказать.
— Незабываемый опыт, — фыркает Алёна, выходя из-за моей спины.
— Может быть, но повторять бы не хотелось, — в тон отзываюсь я.
— Сейчас бы в отпуск, — мечтательно вздыхает она, облокотившись о спинку кресла, — чтобы отключить телефон и забыть про цифры.
— Так иди, — улыбнувшись, я вижу новое сообщение от Насти Кабировой. — Квартальный отчёт ты сдала, бухгалтерию проверила от и до, самое время отдохнуть.
— А и правда, — озаряет Алёну. — Отпустишь?
Вместо ответа я выразительно указываю рукой на дверь.
— Тогда увидимся через месяц? — всё ещё сомневается она.
— Хорошего отдыха, — фыркнув, ставлю я точку и перевожу взгляд на экран.
В письме риелтора ещё три офиса. Кажется, это уже третья или четвёртая партия, но всё не то. Точнее, не так. Всё не Гоголя. И как бы да, в условиях соглашения с Яном я прописывала покупку того здания по средней рыночной цене и в щадящую рассрочку. Вот только в жизни всё оказалось несколько сложнее.
— Кать, позови ко мне Аллу, — прошу я, набрав номер, и кладу трубку.
— Звали, Алиса Константиновна? — она не то чтобы мне рада, но откровенно злорадства не видно.
— Проходите, садитесь, — указываю я на кресло перед собой.
— Что-то случилось? — гораздо вежливее, чем пару месяцев назад интересуется Алла. Хотя красные шпильки всё ещё при ней.
— Случилось, — сложив ладони перед собой домиком, я улыбаюсь, — вы уволены.
Секунда, вторая, третья. Приподняв бровь, она смотрит на меня, я с улыбкой отвечаю тем же.
— Могу я узнать причину? — кажется, искренне интересуется она. Хотя, Алла и искренность…
— У меня много недостатков, — я продолжаю улыбаться. Неудивительно, учитывая, что пришлось терпеть её целых два месяца. — Но главный из них — я не работаю с теми, кто мне не нравится. А вы мне не нравитесь.
— Вы мне тоже, — не впечатляется Алла, — но вряд ли взаимная неприязнь считается достаточной причиной для увольнения.
— Вам нужны более веские? Как хотите, — хмыкнув, я откидываюсь на спинку кресла. — Вы грубо высказываетесь на моей территории обо мне же. Вы устанавливаете свои порядки и наказываете моих сотрудников. И в недостаточной мере исполняете свои обязанности. Хотите ещё? — Положив локти на подлокотники кресла, я подаюсь вперёд. — Извольте. Я не буду работать с лицемеркой, захотевшей утопить собственную лодку.
— Не понимаю, о чём вы говорите.
Актриса. Да такая, что только аплодировать и закидывать цветами.
— Я говорю, что можете строчить на меня доносы хоть ежедневно. Не поможет. — Выражение её глаз меняется всего на миг, но мне достаточно и этого. — Гораздо больше мне интересно на что вы надеялись, подставляя компанию, в которой сами и работаете.
— Заявление подписано сегодняшним числом? — вместо ответа нехорошо прищуривается Алла.
— Не хватает только вашей подписи, — выпрямившись, я указываю на лежащую с её стороны стола распечатку. И она раздражённо подписывает, едва не прорвав бумагу насквозь. — А теперь поговорим.
— Не о чём, — высокомерно задрав подбородок, Алла поднимается и идёт к двери.
— Я у тебя что, мужика увела? — вопрос заставляет её застыть на половине пути.
— Мужика? — презрительно кривится она, разворачиваясь.
— А что, есть другая сфера, где наши интересы могли пересечься?