Он обманул.
От мыслей об этом, руки крепко сжали ткани, а по телу свинцом разливалась пустота. Она заполняла всё, каждую клетку, каждый палец, не оставляя ни единого места для других чувств. Юна терялась. Лишь теперь она понимала: Ханг бросил её. Теперь девушка умрёт, покинет этот мир и отдаст душу богу огня. Она осталась одна. Теперь её судьба в её руках.
В руках повелителя пламени.
От пасти водопада уже клокотала вода, а звук её Юна едва могла слышать. Жрец заклинанием приказывал воде шептать свою песнь тише – и та повиновалась. Юна только исподлобья наблюдала за тем, как знакомый ей мужчина читает молитвы, прославляя каждого из богов. Каким же мерзким казался он теперь.
Все они.
Люди, боги, маги…
Воздух разрывала тишина, от чего безысходность чувствовалась ещё больше. Девушка, что стояла впереди, первой должна была покинуть этот мир.
Одно слово жреца.
Один шаг.
Вода подхватила её крик, а кто-то из людей стал закрывать уши. Мало кто не желал слышать этот вой, от которого Юна прятаться не смогла. Её взгляд обратился к пасти водопада и страх тут же стал проникать под кожу, а на руках тонкие волоски становились дыбом.
Она следующая.
Ком в горле не давал даже запаниковать, и, казалось, до прыжка освободить глотку она не сможет. Жрец же всё читал и читал свои проповеди, стало быть, обращаясь к богу огня и земли – остались невесты только этих владык. Как пала та, что была завещана воздуху, стоявшая с другой стороны, Юна не видела – слишком долго смотрела в водопад, подхвативший крик невесты бога океанов. Всё это заставляло её ещё сильнее кутаться в тонкой накидке, от которой не было никакого толка. Холод пробирал до костей, босые ноги едва чувствовали почву, а ветер даже не пытался сжалиться.
Она осталась одна.
Наедине со стихией.
Наедине со своей смертью.
Вдруг, ветер стал дуть как-то иначе. Юна не знала, в чём разница, но что-то внутри твердило ей, что потеряно не всё.
Она ещё сможет сбежать.
– Дракон! – чей-то голос будто пробудил девушку. Она подняла взгляд в небо, где, будто борясь с ветром, развивался ящер.
Он приближался. В лучах закатного солнца белоснежная чешуя переливалась ярким светом, едва заметные рога чернели на небольшой голове, а длинное тело скорее напоминало ленту. Существо направлялось к ним.
На секунду, Юна задумалась, а позже – поняла, что глаза дракона обращены к ней.
Люди стали убегать. Не понимая ничего, многие бросились к деревьям, где едва известная им тварь не смогла бы их достать. Паника захлестнула каждого, они окунались в её море и уносили ноги всё быстрее.
Никто не хотел умирать.
На своём месте оставалась только Юна. Несмотря на страх, что уже пустил корни глубоко внутри, она слушала только то крохотное чувство, которое всё ещё сражалось с ужасом. Её страшила и белоснежная чешуя, и плывущие по воздуху длинные усы, и то, что дракон мог бы перегрызть её горло, не моргнув и глазом.
Но он этого не сделает.
Ящер приближался, он не обращал внимания ни на кого, только на девушку, внутри которой вспыхивали такие противоречивые чувства. Мир переворачивался, по щекам вновь, как и несколько дней назад, стекали слёзы.
Будто разговаривая с ней, дракон повис над водопадом. Одна из лап оказалась к Юне так близко, что она схватилась за неё будто за последнюю надежду. Тонкие пальцы, казалось, в мгновение стали сильнее, а голова сама собой прижалась к холодному телу.
Не жалея сил, Юна держалась за него не зная, куда он заведёт. Возможно, он отнесёт её к кому-то, кто более жесток, чем владыка пламени. Возможно, он – сам правитель огненного двора.
Нет.
Он – не огонь.
В этом Юна была уверена больше, чем в собственном имени. Девушка закрыла глаза, забывая обо всём. В её спутавшихся волосах играл ветер, а внутри ярким огнём играла уверенность.
Уверенность в том, что теперь она не одна. И, куда бы не унёс её дракон, когда они опустятся на землю первым, что она сделает будут объятья. Объятья, в который подстроивший это жених утонет безвозвратно.