— Отличный план, куколка! — разъярился Мэрл. — Тебе только с маньяками и убийцами встречаться. Ты беременна, ты не забыла?!
— Поэтому ты пойдешь со мной. И мы пообещаем Эду все, что он пожелает, взамен этих записей, — произнесла Андреа, — но только ты ни слова не скажешь никому, кроме мистера Фицхью. О видео. А об Эде вообще ни одной живой душе.
— А потом что? Он не дурак, потребует гарантий… — задумчиво произнес Мэрл.
— Придется что-то придумать, дорогой, — вздохнула Андреа, — у тебя есть на это два дня. И через два дня будет последнее заседание суда…
— То есть мы должны принести в суд записи, облапошить Эдди и при этом никому не проговориться ни о чем? — Мэрл широко улыбнулся. — А с тобой будет интересно жить, цыпа. С нетерпением жду нашей свадьбы.
Они оба понимали, что рискуют, но делать было нечего. Или это сказалась привычка Андреа со всем справляться самостоятельно? Тот факт, что она сказала ему, а не полезла во все это сама, уже обрадовал. Эду Пелетье стоило знать, что просто так он свою семью в обиду не даст. Диксоны всегда защищают свое.
Наутро они тихо выскользнули из дома, чтобы встретиться с Пелетье на условленном месте. Андреа должна была пообещать ему все, что он захочет, включая Кэрол, только бы он никого не трогал. И заодно выяснить, что это за записи и чем они могут помочь на суде. Мэрл ее подстрахует, так что ей было легко и спокойно. Это не община, где спрятаться было негде. И потом, Эд Пелетье не дурак. Он не навредит ей, иначе не получит желаемого.
— Ты все запомнила, да? Не рыпаешься, изображаешь насмерть перепуганную, но не переборщи, — наставлял ее Мэрл.
Андреа фыркнула.
— Сама знаю!
— Знает она, — передразнил Мэрл, — умная какая. Я недалеко буду, если что — кричи.
— Да вряд ли Эд что-то мне сделает сейчас, ему иначе никак не передать материалы адвокату, — протянула Андреа, награждая жениха звонким поцелуем в губы, — и не волнуйся, все будет в порядке.
Он смотрел, как она уходит и не мог не волноваться, все еще ощущая на губах ее губы. Милая и самостоятельная, тьфу! Но ничего, он выследит Пелетье. Чтобы знать, где эта крыса вырыла нору и затаилась. А потом, когда они получат все, что нужно, он убьет его. Ему не впервой. Мэрл судорожно сглотнул, отгоняя воспоминания. Он не хотел, но выбора не было. Иначе они никогда не будут в безопасности. Он обязан позаботиться о том, чтобы его сыну ничего не угрожало. И Андреа, братишке и Кэрол тоже. Кто еще сумеет их спасти, если не он?
Ожидая Андреа под прикрытием деревьев, он напряженно всматривался вдаль. Она ушла в сторожку егеря, там ее должен был ждать Пелетье. Старый егерь умер, как говорил ему Хершел, а нового не нашли, так что домик пока пустовал. Мэрл выкурил три сигареты, сосчитал все деревья слева направо и наоборот, когда наконец появилась его женщина.
— Идем, — тихо обронила Андреа, — все расскажу дома. И он тебя видел, прятаться не было смысла…
— Да я знал, что он не дурак, — Мэрл поморщился, беря ее за руку, — так что там он предлагает? Стоит оно того или как?
— Стоит, — Андреа поморщилась, — это видеозапись, как дежурные братья и Эдвин бьют Кэрол. И как она лежит на полу в комнате раздумий. Это ужасное зрелище, Мэрл! Как я раньше этого не замечала… А еще…
— Что? — он подумал, что не стоило ей на это смотреть — лишние нервы.
— Он сохранил запись ночи, когда он… когда… — Андреа запнулась.
— Я понял, София, — Мэрл сквозь зубы выругался, — надеюсь, ты на это не смотрела?!
— Нет, Эд просто сказал, что она есть. Чтобы наверняка.
Приобняв ее за плечи, Мэрл подумал, что Эдвин Дженнер умер очень вовремя.
Они встречались с Пелетье в день суда, там же, в глубине леса. Стоило большого труда убедить Дэрила провести ночь в доме приемных родителей Кэрол и отправиться в суд уже оттуда.
— Пойми ты, дубина, ей нужна твоя поддержка! Донна точно не будет против твоего присутствия, если вы, детки, не будете шалить в голом виде, — сказал он брату.
— Я что, дебил? — оскорбился Дэрил. — Да мы ни разу…
— Умоляю, избавь от подробностей, — шутливо выставил вперед руки Мэрл, — просто поезжай туда. Я тебе ради такого даже байк дам.
— Правда? — голубые глаза брата заблестели.
— Кривда, — Мэрл хлопнул его по плечу, — езжай давай.
Они пришли в условленное время, но Эда нигде не было видно. Плюнув на все, Мэрл открыл двери сторожки и осторожно вошел внутрь. Он сразу заметил на столе папку с документами и флэшку. Схватив все это, он собирался уйти, когда вдруг заметил, что дверь второй комнаты, очевидно, ванной, приоткрыта.
— Что там? — Андреа маялась на пороге, старательно выполняя его наказ не соваться.
— Погоди минутку, — проговорил Мэрл, нащупав нож и рывком отворяя дверь.
От увиденного он на секунду застыл, шумно дыша.
— Можешь входить, — проговорил он громко и не узнал собственный голос. Мэрл не понимал, что за чувства испытывает — радость, облегчение? Или все же шок пополам с сомнениями.
— Он что, передумал? Он мог уже пойти за Кэрол и… — Андреа вбежала в домик и замерла, увидев лежащего на пыльном полу Эда Пелетье. В его виске зияла дыра от пули, а уже застывшая рука сжимала револьвер.
========== Глава 23. Молли ==========
С каждым днем она чувствовала себя все лучше, последствия пожара, принятых перед ним таблеток и последующего обезболивающего, которое ей давал Дейл, совсем прошли. И желание забыться, уйти в мир кайфа, тоже растворилось. Молли не знала, надолго ли это, но осознание того, что она чиста, по-настоящему чиста второй раз в жизни после почти двенадцати лет наркотиков, приносило небывалую прежде радость. И чувство, что еще не все потеряно, что она сможет жить дальше. Жить правильно.
С руками же дела обстояли не так хорошо. Она могла шевелить пальцами почти нормально, но вот ладони, на которые пришлось основное воздействие огня, были покрыты едва начавшей заживать корочкой и рубцами. Осматривающий руки Молли врач сказал, что можно сделать пересадку кожи, но полностью чувствительность уже никогда к ней не вернется. От пересадки она отказалась — страховки ни у нее, ни у Стэна сроду не было. Дейл, ворча на нее за отказ от обезболивающего, каждый день накладывал на ее пострадавшие руки мазь и бинтовал заново, что причиняло мучительную боль, но она отрезвляла. Такова была цена за жизнь, и она готова была ее платить, не ропща.
— Ты можешь кое-что для меня сделать? — попросила Молли через несколько недель после своего чудесного возвращения в мир живых в гостевой комнате дома Хорвата.
— Могу, — Дейл отложил газету, — тебе что-то нужно?
— Да, — кивнула она, — я хочу поехать в Милуоки. Узнать, жив ли мой… мои сыновья. И найти того человека, которого я видела в репортаже из зала суда. Он очень плохой человек, Дейл и может навредить.
— Так у тебя есть дети? — он улыбнулся, смотря на нее своими добрыми и все понимающими глазами. — Неужели незнакомка решила раскрыть мне свои тайны?
— Частично, — она против воли улыбнулась в ответ, — ты уже знаешь, что я наркоманка. И что я жила в Райской поляне несколько месяцев, пытаясь завязать. Но на самом деле мы просто сбежали от бывших дружков моего покойного мужа, которым я немало задолжала.
— Я догадывался о чем-то подобном и уже говорил тебе, что мне все равно, — произнес Дейл, — а вот то, что у тебя есть дети, гораздо важнее. Как их зовут? Сколько им лет?
— Мэрлу девятнадцать, а Дэрилу шестнадцать, — сказала Молли, — Мэрл должен быть где-то в Милуоки, я уверена, а вот Дэрил…
И она рассказала обо все, что произошло в общине. О том, как пропал в лесу ее младший сын и об истории, что рассказал Эд Пелетье, вернувшись в Райскую поляну с арбалетом Дэрила.
— Он убил его. Или попытался это сделать, я точно знаю, — Молли говорила очень быстро, словно боялась передумать, — но Мэрл никогда бы его не бросил. Если мальчик жив, то он с братом. Я должна знать, что они оба в порядке, но не хочу, чтобы они знали, что я жива.