Но без принуждения
Почувствуешь свободу ты тогда
После вашего сближения.»
- Сама сочинила? – удивленно поднял брови.
- Нет, странный старик рассказал.
«Гатагрия от смерти неминуемой спасет,
Но поцелуй лишь передаст проклятие.
Насильное воздействие того не принесет,
А подчинит себе…»
Эти строки сами врезались в мою голову. И ведь все сошлось. Никогда не верил в подобное, а тут неожиданно само свалилось непонятно откуда, вклинилось в жизнь, меняя планы, заставляя удивляться самому себе и этому непонятному существу, что разлеглось на земле, бесцельно смотря вверх.
И так противно стало. Ведь ни от чего явно не избавился. Вроде бы понятно, как именно убрать проклятие, но слишком сложно, ведь уже поцеловал. Прошлый раз помогло Ей, а в этот - не было тех приятных ощущений, теперь самому хотелось поскорее оторваться, лишь бы не видеть перед внутренним взором морду гатагрии. А насильно я воздействовал на Нее или себя? Ведь не хочу повторения. Та картина слишком часто появляется перед глазами. Былой сон, где я падаю спиной вниз и умираю, заменился превращением красивого личика Накиры в монстра. И это повторяется каждый раз, стоит попытаться уснуть, напоминая кто Она и что.
Нет, нам нужно найти другой путь. Никогда не верил в то, что люди обладают необычными способностями, но на этот раз придется найти именно такого. Ведь старик в Последней окраине смог предугадать мое будущее. В Анатоликане должны быть подобные ему, и я найду, упрошу или заставлю помочь, избавить от проклятия. А потом расстанусь с Накирой, оставлю в лаборатории и поеду на заключительное испытание.
Жаль, что сарена отпустила в лес. Туда, где множество ловушек, где он не протянет больше суток, будет съеден, убит. Это пустынное животное, поэтому и используют его только по связывающим путям. Я, правда, позволил себе поездить и по Коренному лесу, но там ведь деревья большие, и ловушек нет. Остается только обходить стороной матхиров, которые пристально следят за каждым вошедшим в черш или полл. Надо бы не забыть снять плащ, чтобы по нему меня не узнали.
- Вставай, - сказал, быстро собирая вещи.
Снял свой жилет, легкую рубаху под ним и надел темно-зеленую тунику, доходящую чуть ли не до колен, оставшуюся после поездки домой. Так больше сойду за обычного жителя, а не за рядовца. Единственное что в ней не нравилось – она не пропитана никакой утой, поэтому порвется быстро, буду чувствовать себя не так комфортно, как в той одежде. Но это всего лишь на…
Мар, где-то три или четыре дня. Из-за этой зверюги придется вместо одной ночи на сарене идти пешком так долго.
- На, - протянул Ей сумку, которую так и не смог выбросить.
- Моя? – удивилась Накира.
Сообразил, что взять не сможет, поэтому просто перекинул через голову, пытаясь не дотрагиваться ни до чего. Но как бы не хотелось, все равно пришлось поправлять, убирая волосы из-под несколько раз перевязанной лямки.
И мы пошли, не разговаривая, на расстоянии, отдельно, по разным краям песчаной утоптанной дороги. Я не понимал, почему Она не сделала хотя бы попытки убежать или перевоплотиться. Возможно, веревка сдерживала от подобных глупостей. Я слышал, что идет, шаркает иногда босыми ногами, издает звуки, хмыкая или щелкая языком.
- Куда мы идем? – через час пути спросила Она.
Увидишь.
Я повернул к ней голову, но ничего не сказал, только вздохнув. Не надо тебе этого знать, иначе сложнее будет завести. Тянуть за локоть не хочется, а нести на плече тем более нет никакого желания.
- Мне не удобно, развяжи, пожалуйста, - попросила Накира.
Чтобы ты сразу же сбежала? Нет, не дождешься, зверюга.
Теперь отчетливо со стороны слышалось сопение, слишком громкое, явно наигранное, чтобы напомнить о себе. И, о Аменна, это действовало. С каждым новым шагом мое желание сделать как та просит усиливалось. Словно не Ей надо, а мне. И это ведь был не приказ, а обычная просьба. В тот раз рука сразу прилипла к боку, а теперь нутро бушевало, заставляло, меняло мои же желания и намерения.
Нельзя развязывать, Она убежит.
Но уговоры не действовали. Как можно справиться с убеждением, которое насильно впрыскивалось в мозг? Оно действовало изнутри, с самой глубины, медленно завладевая и побеждая любые доводы против, заставляя меня беспрекословно подчиняться. Понимал это, но снова не мог ничего противопоставить.
Зверюга, я был прав. Ты играешь со мной, как с куклой. Дергаешь за свои ниточки, одним только приказом или просьбой заставляя делать как хочешь, не обращая на меня никакого внимания.