— Молли сидела на таблетках, и давно, не уверена, что она сможет жить без них. А вот ее сыновья могут стать прекрасными членами общины, если вовремя вложить в них зерно истины, — ответила жена, — они юны и не знают того, что сможет им дать только Пророк.
— Да, это так, — кивнул он, — но тем не менее, присматривать за ними стоит. Тем более, до свадьбы Кэрол всего три недели. Она готова стать верной спутницей жизни Эда?
— Готова. Боится, как и все девушки, — Грейс не стала говорить, как часто дочь умоляла ее передумать и не отдавать ее замуж вообще.
— Эд будет хорошим мужем, — проговорил Эдвин, — он — важный человек… для общины. Ты знаешь.
— Конечно, будет, хвала Господу за него и нашу дочь, — кивнула она.
Эдвин отхлебнул чай, думая, что сам загнал себя в ловушку, выходом из которой было только выполнить то, что он задумал в ночь смерти Софии. Свадьбу своей второй дочери. Свадьбу, которая сделает его жизнь снова простой, понятной и безопасной. Никто не знал, кроме Эда и Софии и ее несостоявшегося мужа, хотя он, пожалуй, ничего так и не понял. Эд задушил его подушкой, а тело сбросил в реку, сказав всем, что он убежал вслед за женой в лес, да так и не вернулся. Его обезображенное водой и рыбами тело в общину доставили дежурные братья. Их с женой похоронили рядом. Славный был парень, жаль, что повредился в уме и совершил то, что было строжайше запрещено.
Иного объяснения не было и быть не могло.
— Когда уйдешь, пригласи ко мне Мэрла Диксона, — велел Эдвин.
— Приятного дня, Пророк, — улыбнулась Грейс, выходя из его кабинета.
Он откинулся в удобном кресле, вспоминая, как так же однажды к нему пришел юный Эд Пелетье и попросил сделать его защитником общины, горячо заверяя, что несмотря на возраст, он справится лучше всех. Тогда эту должность какое-то время занимал его отец, но он не смог добиться того, что удалось Эду — привлечения новых и далеко не бедных людей, информации, которой щедро делились знакомые прикормленные копы из Милуоки и, конечно же, надежные поставки всего того, что было «запрещено» рядовым членам общины, но необходимо избранным. Кроме того, знакомые Эда находили оставшихся одинокими пожилых людей, беспризорных детей, не знавших родителей, попавших в тюрьму за мелкие правонарушения — всех подобных людей направляли в Райскую поляну, говоря, что это их шанс. Выгода была для всех — чиновники избавлялись от ненужных забот плюс получали щедрое вознаграждение, а Дженнер приобретал благодарную паству, все пособия и имущество которых переходило к нему и общине. Ну и новые старательные рабочие руки были только плюсом. Община производила больше, чем потребляла благодаря почти круглосуточной работе каждого ее члена.
Дежурные братья были его задумкой, когда община только создавалась. Дженнеру нужны были верные люди, умеющие в случае чего справиться с любой ситуацией. Пророк не был наивным и понимал, что недовольные всегда найдутся. Но не для того он всю жизнь старался, чтобы потерять все из-за чьей-то глупости. Сначала их было всего шесть — сильные и близкие к нему мужчины, разделяющие его цели и убеждения, желающие создать самое лучшее место для жизни для себя и своих близких. После прихода Эда дежурных братьев стало в два раза больше, что усилило их власть в общине, а ему дало уверенность в том, что больше не будет никаких происшествий. Всего трое недовольных за восемь лет — это был успех.
Если бы не то происшествие с Софией, Эдвин продолжал бы безоговорочно доверять своему помощнику и закрывать глаза на все происходящее. Он был беспечен и тем самым дал Пелетье то, что он мог бы использовать против него, если потребуется. Но Эд не хотел, чтобы так получилось, он заверял его, что все сделал как обычно — в шампанское, которое пила только девушка, был добавлен рогипнол, чтобы наутро она ничего не вспомнила…
София была его слабостью. Ее красота завораживала его с раннего детства, к тому же она была ласковой и нежной, в отличие от своей матери, которой супружеский долг доставлял только неудобство, но она подчинялась, чтобы забеременеть. Кэрол была сама по себе с рождения, да и ее схожесть с Кэлом Дженнером, его недалеким и так вовремя покинувшим этот мир отцом, не давало ему покоя. Правда, именно благодаря оставшимся от родителей деньгам и щедрости отца Грейс он сумел приобрести землю здесь, в Райской поляне, а уже строительство было за счет первых членов общины. Но София, милая и добрая, так часто обнимающая его просто так, приносящая ему чай в середине дня, делившаяся с ним своими мыслями, страхами и сомнениями… Она была его сокровищем.
Он обычно не принимал участия в том, что Эд называл «ритуалом посвящения», хотя первую его часть придумал именно он, Эдвин — новобрачную одаривали всем тем, что запрещалось до этого, она получала чуть больше свободы, а главное, что в первую брачную ночь ее ждал роскошный ужин, алкоголь, который большинство из них никогда не видели. Клубника со сливками, фрукты, сладости — девушки моментально теряли голову, а задачей новоиспеченного мужа было подсыпать в шампанское, которое пила только девушка, якобы успокаивающий порошок, а после того, как жена засыпала, раздеть ее и лишить невинности. Но он и не подозревал, что после того, как он уходил до рассвета, согласно правилам, приходили дежурные братья и делали с девушкой все, что хотели, по очереди. Они старались быть осторожными, чтобы жертва на утро ничего не подозревала, а главное, не помнила. Просыпалась она в объятиях довольного мужа, который благодарил ее за то, что было.
А иногда, когда дежурным братьям особенно нравилась девушка, они кидали жребий, говорили мужу, что он должен выпить вместе с женой шампанского, дожидались пока и муж и жена уснут, а затем тот, кто выиграл, был у нее первым, пока новоиспеченный супруг спал рядом, ни о чем не подозревая. Эдвин пару раз присутствовал, наблюдая за процессом через специальную потайную дверь в комнате Радости — именно там все происходило каждый раз. Но когда невестой стала София, он не смог противиться искушению и проклинал себя за это до сих пор. Он сказал Эду, что будет первым. Пелетье удивился, но не стал спорить.
Он знал, что это грех, но не мог с собой совладать, голова сладко кружилась от предвкушения. Она была рядом, его любимая, юная и прекрасная, и ждала его. Он был уверен, что это судьба. Но когда он овладел ей, София открыла глаза и закричала, скинув его с себя, она вскочила и забилась в угол комнаты.
— София, милая… — пробормотал он, не зная, что делать дальше, а она все кричала, с ужасом смотря на его расстегнутые брюки с явным свидетельством совершенного изнасилования.
— Твою мать! — Эд, находившийся неподалеку и услышавший крики, ворвался в комнату и мгновенно оценил обстановку. Отвесив девушке хлесткую пощечину, такую, что ее голова бессильно упала набок, он заткнул ей рот кляпом и оттащил обратно на постель.
— Так, идем. Только застегни ширинку, — Эд кивнул на его уже бессильно обмякшую плоть со следами крови его дочери и Эдвин, словно очнувшись, привел себя в порядок и позволил Эду отвести его домой.
— Что с ней будет? — спросил он, не зная, что предпринять в подобной кошмарной ситуации.
— Я разберусь, но Вы же понимаете, что она не жилец? — ответил Эд. — Иначе всему созданному Вами конец…
— Понимаю, — прошептал Эдвин.
— Значит, я буду действовать по своему усмотрению, — жестко сказал Эд, — а Вы поддержите любую мою версию, ясно?
— Да, — кивнул он, — а Джошуа? Что будет с ним?
— Я позабочусь о нем. Случившееся с Софией в первую брачную ночь — ужасная трагедия. Она внезапно впала в истерику и убежала из общины, — медленно произнес Эд, — а Джошуа попытался ее найти, но в лесу опасно, особенно ночью… Утром мы пойдем их искать, с собаками, разумеется, но то, что мы найдем, уже не заговорит. Никогда.
— Спасибо, сын мой, — Эдвин дождался, пока за Пелетье закроется дверь, а потом упал на колени и разрыдался, как ребенок. Он должен был обезопасить себя… должен.
Кэрол станет женой Эда. Тогда он будет молчать, ведь после смерти Пророка она получит все, а он, будучи ее мужем, сможет продолжить дело. Эта мысль успокоила его и позволила ненадолго уснуть.