Накануне вечером Антон практически поставил Новикову перед фактом, что она переезжает к нему. Девушка, казалось бы, вообще никак на это не отреагировала. Принимая как данность, что ли. Она вообще мало разговаривала, постоянно о чем-то думая, отчего ее взгляд всегда был каким-то слишком растерянным, если ее отвлечь от внутренних терзаний и что-то спросить.
Антон не хотел давить, а даже наоборот, чтобы все было исключительно добровольно со стороны Вики, но сейчас он впервые проявил лучшую черту своего характера — решительность, ведь дальше тянуть волынку уже было нельзя, слишком опасно. Стас согласился без разговоров, спрашивая только разрешение у Миранчука на то, может ли он приходить в гости. Антон удивился такой, с его точки зрения, странной просьбе, ведь уж чего-чего, а лишать Вику общения с братом, он точно не собирался. Особенно, если это будет благоприятно сказываться на ее психическом выздоровлении.
Еще перед выпиской с девушкой общался психолог, ведь в таком ее состоянии, как считали врачи, девушка может натворить страшные вещи, якобы от отчаяния. Но у Вики даже в таком подавленном и убитом расположении духа не возникло и мысли свести счеты с жизнью — слишком ожидаемо для некоторых.
Собрав все нужное, без чего ни одна девушка не сможет прожить, Новикова покинула некогда любимую квартиру, которая теперь уже таковой не являлась, к сожалению. Она не очень хотела, что Стас оставался один здесь, наедине с отцом, но парень поспешил заверить его, что в связи с существенными изменениями в его личной жизни, он теперь твердо уверен, что Маринка готова принять его в любой момент, поэтому волноваться нечего, да и Новиков в состоянии за себя постоять, что уже неоднократно демонстрировал.
Обняв на прощание Вику, Стас попросил пару минут, чтобы поговорить с Миранчуком.
— Антон, пожалуйста, будь с ней рядом как можно больше, я уверен, что у тебя получится Вике помочь пережить это всё, — парень говорил уверенно, смотря Миранчуку прямо в глаза, как говорится, для лучшего эффекта.
— Я сделаю всё, чтобы Вика снова улыбалась, обещаю.
***
Сложности начались уже первой ночью, когда Вика металась по кровати, что-то шепча. Ей снилось что-то страшное, и Антон долго не мог ее разбудить, хоть и очень старался. Девушка очнулась резко, смотря на парня испуганными глазами, совершенно не понимая, где она находится. На щеках в свете луны блестели слезы, а сердце Миранчука разрывалось от того, насколько ему сейчас хотелось забрать всю боль себе, чтобы девушка так сильно не страдала.
До рассвета они не спали. Антон одной рукой обнимал Вику, другой — перебирал ее волосы, периодически успокаивающе поглаживая ее по голове. Он понимал, что это еще не самое страшное, и нужно быть готовым переживать вместе с любимой девушкой все ее горести.
Оказалось, что быть рядом постоянно довольно проблематично, особенно, когда на горизонте начинают маячить сборы в Катаре. Антон понимает прекрасно, что не поехать он не может, что не может сейчас на пике своей карьеры наплевать на нее, но страх за Вику, за то, что за время его отсутствия с ней может что-то случиться.
Девушка на его отъезд отреагировала спокойно — она же все тоже понимала и просто не имела права чего-то требовать. Вика каждый день благодарила Всевышнего за то, что Антон рядом, что он не бросил ее, что он любит её.
Правда, тоска поглотила девушку уже тогда, когда Антон улетел в Катар, пообещав звонить утром, в обед и вечером. Каникулы в университете продолжались, и девушка проводила все время дома, изредка выходя погулять, ведь по-прежнему чувствовала себя крайне паршиво. Ночами на нее накатывали жуткие истерики, только некому было успокаивать, прижимать к себе ближе и невесомо целовать в висок. Приходилось самой переживать такие некие припадки, но Новикова не жаловалась. Она ни разу не упрекнула Миранчука ни в чем. Но и не рассказывала никогда о том, как ей без него плохо. Не хотела, чтобы он еще сильнее за нее переживал и сдавал позиции в команде.
Матчи с «Зенитом», «Ростовом» и «Спартаком» девушка смотрела внимательно, отмечая, что Антон на поле смотрится очень прилично, просто кайфуя от того, что он делает. Больше всего ее умиляли его объятия с Лёшей после забитого гола. Вообще Новикова, если честно, впервые видела настолько теплые и близкие отношения между братьями, даже несмотря на то, что они близнецы.
В день прилета Антона Вике приснился странный сон. Девушке снилась улыбающаяся мама. Больше ничего запомнить не удалось, но внутри что-то начинало болезненно ныть. Захотелось обнять маму, почувствовать ее теплые и ласковые руки, ощутить любовь самого близкого человека, только оттуда не возвращаются, как бы не хотелось и не желалось.
Встречать его в аэропорту Антон не разрешил, сокрушаясь на вечные пробки и отвратительную погоду, поэтому девушка ждала его дома. Лёша сразу после рейса поехал к Соне, что и неудивительно. Антон открыл дверь своим ключом и едва успел поставить чемодан, как на него налетела Вика, крепко обнимая. Парень сразу же перехватил инициативу, прижимая Новикову к себе как можно ближе, чтобы можно было почувствовать любимый запах ее шампуня и легкий аромат духов.
— Я так соскучилась, — прошептала девушка, и парень, казалось, от таких слов вообще растаял. Он покрывал невесомыми поцелуями лицо Вики, отчего она, кажется, даже немного улыбалась.
— Я очень соскучился, — Антон оторвался от такого любимого лица, а уже он уже через мгновение парень самозабвенно целовал Новикову, слегка прикусывая губы. Он очень хотел продолжения, но все еще боялся, что Вика испугается, особенно в виду бывшего отвратительного опыта, а ему хотелось, чтобы все было волшебно. Поэтому Антон быстро выкинул ненужное из головы, решая подумать об этом завтра, как одна из любимых книжных персонажей Вики — Скарлетт О’Хара.
Из прихожей ребята переместились на кухню. Где был накрыт просто божественный ужин на две персоны. Новикова очень старалась, изо всех сил желая отблагодарить таких образом парня, который так много для нее сделал.
Почему-то именно сейчас, в такой чертовски домашней обстановке, Вике захотелось поговорить с Антоном о ее детстве. Поделиться самыми светлыми моментами, которые, разумеется, были связаны с мамой и братом.
— Давно мне не было так хорошо и спокойно, — голос девушки был тихим, но Миранчук слышал каждое слово. Он отставил в сторону пустую тарелку, в которой до этого красовался чудесный запеченный картофель и мясо по-французски. Поймав девичью ладошку, парень как обычно прикоснулся к ней губами, передавая свою любовь и нежность. — Когда была жива мама…
Девушка говорила сейчас настолько спокойно, отчего Антон даже немного удивился, ведь даже когда Стас рассказал ему о том, что они с Викой несколько лет живут без мамы, парень на некоторое время вообще выпал из равновесия. Он сильнее сжал руку Вики, а она только сдавленно ему улыбнулась, формулируя про себя то, что хотела рассказать.
— Когда мама была жива, мы каждые выходные ходили в парк, гуляли, катались на разных аттракционах и просто вместе время проводили. После школы я практически всегда бежала домой, чтобы поделиться с мамой какими-то новостями и своими успехами или оценками. До сих пор не могу поверить, что вот уже пять лет, как ее с нами нет. Правда…
Поднявшись на ноги, девушка подошла к Антону, обнимая его за шею, а парень, притянув ее ближе, усадил к себе на колени, уткнувшись носом в девичьи волосы. Вика же закрыла глаза от некого наслаждения и защищенности рядом с ним.
***
Когда четвертого февраля Антон с командой улетел в Испанию на второй сбор, Вике снова приснилась мама. Девушка тогда снова прорыдала всю ночь, совершенно отказываясь хоть немного понимать, что такие сны вообще могут значить.
Утром Вика позвонила Стасу, приглашая в гости. Парень согласился быстро, тем более, что ему не терпелось узнать, как сестричка обжилась в новой квартире.